какъ соціальной единицы. Онъ хотѣлъ показать, какимъ образомъ уединенный, изолированный человѣкъ (или раса), надѣленный отъ природы немногими способностями, развивается и приобрѣтаетъ многія способности путемъ общенiя и сношенія съ такими же другими людьми (или расами); какимъ образомъ изъ дикаря-шотландца незапамятныхъ временъ вырабатывается просвѣщенный шотландецъ XVIII столѣтія. Понятно, что грандіозное зданіе, задуманное Смитомъ вѣроятно еще въ дни юности, не было построено, не было заложено даже общаго основанія. Смитъ приступилъ прямо къ постройкѣ отдѣльныхъ частей и вывелъ два довольно законченные притвора, далеко впрочемъ не одинаковой красоты, солидности и прочности. Одинъ изъ нихъ, первый по времени постройки, посвященъ началу безкорыстія; это этика Смита, его «Теорія нравственныхъ чувствъ». Другой — началу личной выгоды, это его политическая экономія, его «Изслѣдованія о богатствѣ народовъ». Отъ остальныхъ работъ остались только благія начинанія: тамъ заложенъ фундаментъ, тамъ выведена стѣна, тамъ положено лишь нѣсколько кирпичей. Языкъ, астрономія, физическiя науки, логика, метафизика, юридическiя науки, поэзія, музыка, живопись (такъ называемыя Смитомъ подражательныя искусства) и вѣроятно многое другое, все это должно было имѣть свои болѣе или менѣе просторные притворы. Но рука строителя устала и передъ нами — лишь заготовленный матеріалъ или робкія начинанія. «Великое литературное чудо и то, — говоритъ Беджготъ, — что изъ столь чудовищной схемы, по столь многочисленнымъ абстрактнымъ вопросамъ получилось нѣчто цѣлое, мало того, получилось нѣчто такое, что въ продолженіи цѣлаго столѣтія составляетъ основное руководство по вопросу о торговлѣ (trade) и деньгахъ».
Итакъ, въ двухъ своихъ главныхъ произведеніяхъ Смитъ смотритъ на явленія съ двухъ противоположныхъ точекъ зрѣнія. То онъ становится на точку зрѣнія безкорыстія, исключаетъ всякіе другие мотивы дѣятельности и показываетъ, какимъ образомъ человѣкъ, руководясь безкорыстiемъ, устраиваетъ и свою жизнь, и жизнь другихъ людей къ общему благополучію. То онъ становится на точку зрѣнія корысти. исключаетъ всякie безкорыстные мотивы и показываетъ, какимъ образомъ человѣкъ, руководясь исключительно личной пользой, содѣйствуетъ общему благополучію. Понятно, что въ первомъ случаѣ ему приходится имѣть дѣло съ явленіями главнымъ образомъ моральнаго характера, а во
как социальной единицы. Он хотел показать, каким образом уединенный, изолированный человек (или раса), наделенный от природы немногими способностями, развивается и приобретает многие способности путем общения и сношения с такими же другими людьми (или расами); каким образом из дикаря-шотландца незапамятных времен вырабатывается просвещенный шотландец XVIII столетия. Понятно, что грандиозное здание, задуманное Смитом вероятно еще в дни юности, не было построено, не было заложено даже общего основания. Смит приступил прямо к постройке отдельных частей и вывел два довольно законченные притвора, далеко впрочем не одинаковой красоты, солидности и прочности. Один из них, первый по времени постройки, посвящен началу бескорыстия; это этика Смита, его «Теория нравственных чувств». Другой — началу личной выгоды, это его политическая экономия, его «Исследования о богатстве народов». От остальных работ остались только благие начинания: там заложен фундамент, там выведена стена, там положено лишь несколько кирпичей. Язык, астрономия, физические науки, логика, метафизика, юридические науки, поэзия, музыка, живопись (так называемые Смитом подражательные искусства) и вероятно многое другое, всё это должно было иметь свои более или менее просторные притворы. Но рука строителя устала и перед нами — лишь заготовленный материал или робкие начинания. «Великое литературное чудо и то, — говорит Беджгот, — что из столь чудовищной схемы, по столь многочисленным абстрактным вопросам получилось нечто целое, мало того, получилось нечто такое, что в продолжение целого столетия составляет основное руководство по вопросу о торговле (trade) и деньгах».
Итак, в двух своих главных произведениях Смит смотрит на явления с двух противоположных точек зрения. То он становится на точку зрения бескорыстия, исключает всякие другие мотивы деятельности и показывает, каким образом человек, руководясь бескорыстием, устраивает и свою жизнь, и жизнь других людей к общему благополучию. То он становится на точку зрения корысти. исключает всякие бескорыстные мотивы и показывает, каким образом человек, руководясь исключительно личной пользой, содействует общему благополучию. Понятно, что в первом случае ему приходится иметь дело с явлениями главным образом морального характера, а во
