ножки рѣзало, какъ ножами, но она не чувствовала этой боли,—сердцу ея было еще больнѣе. Лишь одинъ вечеръ оставалось ей пробыть съ тѣмъ, ради кого она оставила родныхъ и отцовскій домъ, отдала свой чудный голосъ и ежедневно терпѣла безконечныя мученія, тогда какъ онъ и не замѣчалъ ихъ. Лишь одну ночь еще оставалось ей дышать однимъ воздухомъ съ нимъ, видѣть синее море и звѣздное небо, а тамъ наступитъ для нея вѣчная ночь, безъ мыслей, безъ сновидѣній. Ей, вѣдь, не было дано безсмертной души! Долго за полночь продолжались на кораблѣ танцы и музыка, и русалочка смѣялась и танцевала съ смертельной мукой въ сердцѣ; принцъ же цѣловалъ красавицу-невѣсту, а она играла съ его черными волосами; наконецъ, рука объ руку удалились они въ свой великолѣпный шатеръ.
На кораблѣ все стихло, одинъ штурманъ остался у руля. Русалочка оперлась своими бѣлыми руками о бортъ и, обернувшись лицомъ къ востоку, стала ждать перваго луча солнца, который, какъ она знала, долженъ былъ убить ее. И вдругъ она увидѣла надъ моремъ своихъ сестеръ; онѣ были блѣдны, какъ и она, но ихъ длинныя роскошныя волосы не развѣвались больше по вѣтру,—они были обрѣзаны.
— Мы отдали наши волосы вѣдьмѣ, чтобы она помогла намъ избавить тебя отъ смерти! Она дала намъ вотъ этотъ ножъ; видишь, какой острый? Прежде чѣмъ взойдетъ солнце, ты должна вонзить его въ сердце принца, и когда теплая кровь его брызнетъ тебѣ на ноги, они опять сростутся въ рыбій хвостъ, ты опять станешь русалкой, спустишься къ намъ въ море и проживешь свои триста лѣтъ, прежде чѣмъ сдѣлаешься соленой морской пѣной. Но спѣши! Или онъ, или ты, одинъ изъ васъ долженъ умереть до восхода солнца! Наша старая бабушка такъ печалится, что потеряла отъ горя всѣ свои сѣдые волосы, а мы отдали свои вѣдьмѣ! Убей принца и вернись къ намъ! Торопись, видишь на небѣ показалась красная полоска? Скоро взойдетъ солнце, и ты умрешь! Съ этими словами онѣ глубоко-глубоко вздохнули и погрузились въ море.
Русалочка приподняла пурпуровую занавѣсь шатра и увидѣла, что головка прелестной невѣсты покоится на груди принца. Русалочка наклонилась и поцѣловала его въ прекрасный лобъ, посмотрѣла на небо, гдѣ разгоралась утренняя заря, потомъ посмотрѣла на острый ножъ и опять устремила взоръ на принца, который въ это время произнесъ во снѣ имя своей невѣсты,—
ножки резало, как ножами, но она не чувствовала этой боли, — сердцу её было ещё больнее. Лишь один вечер оставалось ей пробыть с тем, ради кого она оставила родных и отцовский дом, отдала свой чудный голос и ежедневно терпела бесконечные мучения, тогда как он и не замечал их. Лишь одну ночь ещё оставалось ей дышать одним воздухом с ним, видеть синее море и звёздное небо, а там наступит для неё вечная ночь, без мыслей, без сновидений. Ей, ведь, не было дано бессмертной души! Долго за полночь продолжались на корабле танцы и музыка, и русалочка смеялась и танцевала с смертельной мукой в сердце; принц же целовал красавицу-невесту, а она играла с его чёрными волосами; наконец, рука об руку удалились они в свой великолепный шатёр.
На корабле всё стихло, один штурман остался у руля. Русалочка опёрлась своими белыми руками о борт и, обернувшись лицом к востоку, стала ждать первого луча солнца, который, как она знала, должен был убить её. И вдруг она увидела над морем своих сестёр; они были бледны, как и она, но их длинные роскошные волосы не развевались больше по ветру, — они были обрезаны.
— Мы отдали наши волосы ведьме, чтобы она помогла нам избавить тебя от смерти! Она дала нам вот этот нож; видишь, какой острый? Прежде чем взойдёт солнце, ты должна вонзить его в сердце принца, и когда тёплая кровь его брызнет тебе на ноги, они опять срастутся в рыбий хвост, ты опять станешь русалкой, спустишься к нам в море и проживёшь свои триста лет, прежде чем сделаешься солёной морской пеной. Но спеши! Или он, или ты, один из вас должен умереть до восхода солнца! Наша старая бабушка так печалится, что потеряла от горя все свои седые волосы, а мы отдали свои ведьме! Убей принца и вернись к нам! Торопись, видишь на небе показалась красная полоска? Скоро взойдёт солнце, и ты умрёшь! С этими словами они глубоко-глубоко вздохнули и погрузились в море.
Русалочка приподняла пурпуровую занавесь шатра и увидела, что головка прелестной невесты покоится на груди принца. Русалочка наклонилась и поцеловала его в прекрасный лоб, посмотрела на небо, где разгоралась утренняя заря, потом посмотрела на острый нож и опять устремила взор на принца, который в это время произнёс во сне имя своей невесты, —
