Юргенъ раздумывалъ объ этомъ всю ночь. Что такое толкало его, онъ и самъ не могъ дать себѣ отчета, но безотчетное влеченіе оказалось сильнѣе его любви къ Эльзѣ, и онъ повиновался ему—пошелъ утромъ къ Мортену. То, что Юргенъ сказалъ Мортену при свиданіи, было строго обдумано имъ въ теченіе ночи. Онъ уступилъ товарищу свой домъ на самыхъ выгодныхъ для того условіяхъ, говоря, что самъ предпочитаетъ наняться на корабль и уѣхать. Эльза, узнавъ обо всемъ, расцѣловала Юргена прямо въ губы,—ей, вѣдь, былъ любъ Мортенъ.
Юргенъ собирался отправиться въ путь на другой же день рано утромъ. Но вечеромъ, хотя и было уже поздно, ему вздумалось еще разъ навѣстить Мортена. Онъ пошелъ и на пути, на дюнахъ, встрѣтилъ стараго рыбака, который не одобрялъ его намѣренія уѣхать. „У Мортена, вѣрно, зашитъ въ штанахъ утиный клювъ, что дѣвушки такъ льнутъ къ нему!“—сказалъ старикъ. Но Юргенъ прервалъ разговоръ, простился и пошелъ къ Мортену. Подойдя поближе, онъ услыхалъ въ домѣ громкіе голоса; у Мортена кто-то былъ. Юргенъ остановился въ нерѣшимости; съ Эльзой ему вовсе не хотѣлось встрѣчаться. Подумавъ хорошенько, онъ не захотѣлъ и выслушивать лишній разъ изъявленій благодарности Мортена и повернулъ назадъ.
Утромъ, еще до восхода солнца, онъ связалъ свой узелокъ, взялъ съ собой корзинку со съѣстными припасами и сошелъ съ дюнъ на самый берегъ; тамъ идти было легче, чѣмъ по глубокому песку, да и ближе: онъ хотѣлъ пройти сначала въ Фьяльтрингъ къ торговцу угрями, благо обѣщалъ навѣстить его.
Ярко синѣла блестящая поверхность моря; берегъ былъ усѣянъ ракушками и раковинками; игрушки, забавлявшія его въ дѣтствѣ, такъ и хрустѣли подъ его ногами. Вдругъ изъ носу у него брызнула кровь,—пустячное обстоятельство, но и оно, случается, пріобрѣтаетъ важное значеніе. Двѣ, три крупныя капли упали на рукавъ его рубашки. Онъ затеръ ихъ, остановилъ кровь и почувствовалъ, что отъ кровотеченія ему стало какъ-то легче и въ головѣ, и на сердцѣ. Въ пескѣ выросъ кустикъ морской капусты; онъ отломилъ вѣточку и воткнулъ ее въ свою шляпу. „Смѣло, весело впередъ! Бѣлый свѣтъ посмотрѣть, выглянуть изъ дома—какъ говорили угри. Берегитесь людей! Они злые, убьютъ васъ, разрѣжутъ и зажарятъ на сковородѣ!“ повторилъ онъ про себя и разсмѣялся:
Юрген раздумывал об этом всю ночь. Что такое толкало его, он и сам не мог дать себе отчета, но безотчётное влечение оказалось сильнее его любви к Эльзе, и он повиновался ему — пошёл утром к Мортену. То, что Юрген сказал Мортену при свидании, было строго обдумано им в течение ночи. Он уступил товарищу свой дом на самых выгодных для того условиях, говоря, что сам предпочитает наняться на корабль и уехать. Эльза, узнав обо всём, расцеловала Юргена прямо в губы, — ей, ведь, был люб Мортен.
Юрген собирался отправиться в путь на другой же день рано утром. Но вечером, хотя и было уже поздно, ему вздумалось ещё раз навестить Мортена. Он пошёл и на пути, на дюнах, встретил старого рыбака, который не одобрял его намерения уехать. «У Мортена, верно, зашит в штанах утиный клюв, что девушки так льнут к нему!» — сказал старик. Но Юрген прервал разговор, простился и пошёл к Мортену. Подойдя поближе, он услыхал в доме громкие голоса; у Мортена кто-то был. Юрген остановился в нерешимости; с Эльзой ему вовсе не хотелось встречаться. Подумав хорошенько, он не захотел и выслушивать лишний раз изъявлений благодарности Мортена и повернул назад.
Утром, ещё до восхода солнца, он связал свой узелок, взял с собой корзинку со съестными припасами и сошёл с дюн на самый берег; там идти было легче, чем по глубокому песку, да и ближе: он хотел пройти сначала в Фьяльтринг к торговцу угрями, благо обещал навестить его.
Ярко синела блестящая поверхность моря; берег был усеян ракушками и раковинками; игрушки, забавлявшие его в детстве, так и хрустели под его ногами. Вдруг из носу у него брызнула кровь, — пустячное обстоятельство, но и оно, случается, приобретает важное значение. Две, три крупные капли упали на рукав его рубашки. Он затёр их, остановил кровь и почувствовал, что от кровотечения ему стало как-то легче и в голове, и на сердце. В песке вырос кустик морской капусты; он отломил веточку и воткнул её в свою шляпу. «Смело, весело вперёд! Белый свет посмотреть, выглянуть из дома — как говорили угри. Берегитесь людей! Они злые, убьют вас, разрежут и зажарят на сковороде!» повторил он про себя и рассмеялся:
