въ отвѣтъ „ура“, но еще громче раздавалось ура въ честь арлекина, когда тотъ выходилъ и передразнивалъ оратора.
Шутъ презабавно острилъ, попивая медъ изъ водочныхъ рюмокъ, которыя потомъ бросалъ въ толпу, а люди ловили ихъ; у дѣдушки даже хранилась такая рюмочка; ее поймалъ одинъ каменщикъ и подарилъ ему. То-то было веселье! И вотъ вывѣска висѣла на новомъ домѣ вся въ зелени и цвѣтахъ.
„Такого торжества не забудешь никогда, до какой бы глубокой старости не дожилъ!“—говаривалъ дѣдушка; и онъ таки не забылъ, хотя и много хорошаго видѣлъ на своемъ вѣку. Много о чемъ могъ онъ поразсказать, но забавнѣе всего разсказывалъ о томъ, какъ распорядилась вывѣсками въ большомъ городѣ буря.
Дѣдушкѣ еще мальчикомъ довелось побывать въ этомъ городѣ вмѣстѣ со своими родителями, и это было въ первый разъ въ его жизни. Увидя на улицѣ толпы народа, онъ вообразилъ, что здѣсь тоже готовится торжество перемѣщенія вывѣсокъ, а сколько ихъ тутъ было! Если бы собрать да развѣсить ихъ по стѣнамъ, понадобилась бы сотня комнатъ! На вывѣскѣ портного были нарисованы всевозможные костюмы; онъ могъ перекроить любого человѣка изъ грубаго въ изящнаго. На вывѣскѣ табачнаго торговца красовались прелестные мальчуганы съ сигарами во рту,—ну, совсѣмъ, какъ живые! На нѣкоторыхъ вывѣскахъ было намалевано масло, на другихъ—селедки, на третьихъ пасторскіе воротнички, гробы и всевозможныя надписи. Можно было съ утра до вечера ходить взадъ и впередъ по улицамъ и до-сыта налюбоваться этими картинками да кстати и разузнать, гдѣ какіе живутъ люди,—они, вѣдь, сами вывѣшивали свои вывѣски. А это очень хорошо въ такомъ большомъ городѣ—говорилъ дѣдушка: очень полезно знать, что дѣлается за стѣнами домовъ!
И надо же было случиться съ вывѣсками такой оказіи, какая случилась съ ними какъ разъ къ прибытію въ городъ дѣдушки. Онъ самъ разсказывалъ объ этомъ, и безъ всякихъ плутовскихъ ужимокъ, означавшихъ,—какъ увѣряла мама—что онъ собирался подурачить меня. Нѣтъ, тутъ онъ смотрѣлъ совсѣмъ серьезно.
Въ первую же ночь по прибытіи его въ городъ, разыгралась такая буря, о какой и въ газетахъ никогда не читали, какой не запомнили и старожилы. Кровельныя черепицы летали въ воздухѣ, старые заборы ложились плашмя, а одна тачка такъ прямо
в ответ «ура», но ещё громче раздавалось ура в честь арлекина, когда тот выходил и передразнивал оратора.
Шут презабавно острил, попивая мёд из водочных рюмок, которые потом бросал в толпу, а люди ловили их; у дедушки даже хранилась такая рюмочка; её поймал один каменщик и подарил ему. То-то было веселье! И вот вывеска висела на новом доме вся в зелени и цветах.
«Такого торжества не забудешь никогда, до какой бы глубокой старости не дожил!» — говаривал дедушка; и он таки не забыл, хотя и много хорошего видел на своём веку. Много о чём мог он порассказать, но забавнее всего рассказывал о том, как распорядилась вывесками в большом городе буря.
Дедушке ещё мальчиком довелось побывать в этом городе вместе со своими родителями, и это было в первый раз в его жизни. Увидя на улице толпы народа, он вообразил, что здесь тоже готовится торжество перемещения вывесок, а сколько их тут было! Если бы собрать да развесить их по стенам, понадобилась бы сотня комнат! На вывеске портного были нарисованы всевозможные костюмы; он мог перекроить любого человека из грубого в изящного. На вывеске табачного торговца красовались прелестные мальчуганы с сигарами во рту, — ну, совсем, как живые! На некоторых вывесках было намалёвано масло, на других — селёдки, на третьих пасторские воротнички, гробы и всевозможные надписи. Можно было с утра до вечера ходить взад и вперёд по улицам и досыта налюбоваться этими картинками да кстати и разузнать, где какие живут люди, — они, ведь, сами вывешивали свои вывески. А это очень хорошо в таком большом городе — говорил дедушка: очень полезно знать, что делается за стенами домов!
И надо же было случиться с вывесками такой оказии, какая случилась с ними как раз к прибытию в город дедушки. Он сам рассказывал об этом, и без всяких плутовских ужимок, означавших, — как уверяла мама — что он собирался подурачить меня. Нет, тут он смотрел совсем серьёзно.
В первую же ночь по прибытии его в город, разыгралась такая буря, о какой и в газетах никогда не читали, какой не запомнили и старожилы. Кровельные черепицы летали в воздухе, старые заборы ложились плашмя, а одна тачка так прямо
