разсказывалъ крестный.—Люди разгуливали взадъ и впередъ, сравнивая новое и старое освѣщеніе. Народу было много, и вдвое больше ногъ, чѣмъ головъ. Ночные сторожа ходили, повѣся головы, раздумывая о томъ, скоро-ли и ихъ упразднятъ, какъ старые фонари. А эти вспоминали далекое прошлое,—о будущемъ они думать не смѣли. И чего-чего только ни вспоминалось имъ, какіе тихіе вечера, темныя ночи!.. Я стоялъ, опершись о фонарный столбъ; фитиль въ фонарѣ трещалъ и шипѣлъ; я вслушался въ его рѣчь. Послушай и ты!
„Мы дѣлали, что могли! Мы отслужили своему времени, свѣтили людямъ на радость и на горе. Много важныхъ событій мы пережили. Мы служили, такъ сказать, ночными глазами Копенгагена. Пусть же теперь насъ смѣнятъ новые свѣтила. Но сколько лѣтъ имъ приведется свѣтить и что освѣщать—скажетъ лишь время. Правда, они свѣтятъ поярче насъ, стариковъ, но это и не мудрено! У газовыхъ фонарей столько связей, они сильны взаимною поддержкой! Отъ нихъ во всѣ стороны, во всѣ концы идутъ трубы, по которымъ къ нимъ притекаютъ силы изъ города и изъ-за города! А мы-то, старые фонари, обходимся собственными средствами, не прибѣгаемъ за помощью къ семейнымъ связямъ. Мы и наши предки свѣтили Копенгагену съ незапамятныхъ временъ. А вотъ теперь пришелъ нашему горѣнью послѣдній вечеръ, и мы стоимъ, такъ сказать, во второй шеренгѣ, вы заслоняете насъ собою, яркіе товарищи! Но мы не станемъ хмуриться или завидовать, нѣтъ! Мы весело и добродушно уступимъ вамъ свой постъ, какъ старые часовые молодымъ драбантамъ[1], одѣтымъ въ болѣе блестящій мундиръ, нежели ихъ. Хотите, мы разскажемъ вамъ, что пережилъ и перевидалъ нашъ родъ, начиная съ нашего пра-пра-прадѣдушки-фонаря? Разскажемъ вамъ всю исторію Копенгагена и пожелаемъ, чтобы вы и ваши потомки до послѣдняго газоваго фонаря пережили столько же, могли бы повѣдать о столькихъ же важныхъ событіяхъ, какъ мы, когда вы, въ свою очередь, будете отставлены отъ должности. А это рано или поздно случится! Вы должны къ этому готовиться. Люди додумаются до еще болѣе яркаго освѣщенія. Я даже слышалъ отъ одного прохожаго студента, что уже поговариваютъ о томъ, какъ бы заставить горѣть воду морскую!“
И фитиль въ фонарѣ зашипѣлъ, словно въ ворвань и въ самомъ дѣлѣ влили воды.
- ↑ Драбант — представитель категории военнослужащих, в обязанности которых входило сопровождение, охрана или прислуживание. (прим. редактора Викитеки)
рассказывал крёстный. — Люди разгуливали взад и вперёд, сравнивая новое и старое освещение. Народу было много, и вдвое больше ног, чем голов. Ночные сторожа ходили, повеся головы, раздумывая о том, скоро ли и их упразднят, как старые фонари. А эти вспоминали далёкое прошлое, — о будущем они думать не смели. И чего-чего только ни вспоминалось им, какие тихие вечера, тёмные ночи!.. Я стоял, опёршись о фонарный столб; фитиль в фонаре трещал и шипел; я вслушался в его речь. Послушай и ты!
«Мы делали, что могли! Мы отслужили своему времени, светили людям на радость и на горе. Много важных событий мы пережили. Мы служили, так сказать, ночными глазами Копенгагена. Пусть же теперь нас сменят новые светила. Но сколько лет им приведётся светить и что освещать — скажет лишь время. Правда, они светят поярче нас, стариков, но это и немудрено! У газовых фонарей столько связей, они сильны взаимною поддержкой! От них во все стороны, во все концы идут трубы, по которым к ним притекают силы из города и из-за города! А мы-то, старые фонари, обходимся собственными средствами, не прибегаем за помощью к семейным связям. Мы и наши предки светили Копенгагену с незапамятных времён. А вот теперь пришёл нашему горенью последний вечер, и мы стоим, так сказать, во второй шеренге, вы заслоняете нас собою, яркие товарищи! Но мы не станем хмуриться или завидовать, нет! Мы весело и добродушно уступим вам свой пост, как старые часовые молодым драбантам[1], одетым в более блестящий мундир, нежели их. Хотите, мы расскажем вам, что пережил и перевидал наш род, начиная с нашего пра-пра-прадедушки-фонаря? Расскажем вам всю историю Копенгагена и пожелаем, чтобы вы и ваши потомки до последнего газового фонаря пережили столько же, могли бы поведать о стольких же важных событиях, как мы, когда вы, в свою очередь, будете отставлены от должности. А это рано или поздно случится! Вы должны к этому готовиться. Люди додумаются до ещё более яркого освещения. Я даже слышал от одного прохожего студента, что уже поговаривают о том, как бы заставить гореть воду морскую!»
И фитиль в фонаре зашипел, словно в ворвань и в самом деле влили воды.
