614 ПРАВО ЛИТЕРАТУРП., ХУДОЖЕСТВЕН. И МУЗЫКАЛЬН. СОКСТВЕННОСТИ. скія или имущественныя выгоды его произведенія. Съ большей подробностью на выяспепіи ие только существа этихъ правъ, но и на опредѣленіи ихъ мѣста въ системѣ правъ гражданскихъ останавливается изъ нашихъ цивилистовъ Шершеневичъ, который, опредѣливъ, согласно только что указаннымъ постановленіямъ нашего закона, право на литературныя произведенія, какъ на исключительное право автора ихъ на ихъ воспроизведеніе и распространеніе, право на художественныя произведенія, какъ на исключительное право также повторять и размножать ихъ оригиналы и, наконецъ, право на музыкальныя произведенія, какъ исключительное право ихъ изданія и разрѣшенія публичнаго исполненія (Учеб. рус. гр. нр., изд. 2, стр. 327, 332 и 334), затѣмъ, по соображеніи только ихъ существа, какъ исключительныхъ правъ на совершеніе тѣхъ или другихъ извѣстныхъ дѣйствій, причемъ всѣ третьи лица, напротивъ, обязаны къ воздержанію отъ ихъ совершенія, старается выяснить и ихъ мѣсто въ системѣ гражданскихъ правъ, въ которой имъ, но его мнѣнію, въ виду съ одной стороны ихъ сходства съ нравами вещными, какъ такими абсолютными правами, пользованіе матеріальными выгодами объектовъ которыхъ принадлежитъ исключительно лицу управомоченному, съ устраненіемъ всѣхъ прочихъ отъ пользованія ими, а съ другой—въ виду отличія ихъ отъ послѣднихъ по ихъ объекту, какъ нравъ на совершеніе только извѣстныхъ дѣйствій и приближенія ихъ вслѣдствіе этого къ правамъ обязательственнымъ, какъ къ правамъ также на извѣстныя дѣйствія,—какъ имущественнымъ правамъ, и должно быть отведено въ системѣ гражданскихъ-нравъ мѣсто между нравами вещными и обязательственными, какъ особымъ исключительнымъ нравамъ пользованія (Авторское право, стр. 72—74). Опредѣливъ, такимъ образомъ, мѣсто этимъ правамъ среди другихъ гражданскихъ правъ, онъ, однакоже, замѣчаетъ, что собственно нашъ законъ не признаетъ права эти за самостоятельныя права, а считая ихъ только какъ бы за особый видъ права собственности, относитъ ихъ просто къ разряду вещныхъ нравъ, каковая квалификація ихъ хотя и не можетъ быть признаваема теоретически правильной, въ виду невозможности ихъ отождествленія съ этими послѣдними правами, какъ такихъ нравъ, объектами которыхъ представляются не реальныя вещи, но что, песмотря на это, съ такой квалификаціей ихъ положительнымъ закономъ нельзя не считаться (Учеб. рус. гр. пр., изд. 2, стр. 326). Въ виду, какъ этого обстоятельства, такъ равно и того, что права эти, несмотря на то, что ихъ объектами представляются не тѣлесныя вещи, все же представляются по ихъ существу такими хотя и срочными, но абсолютными правами, подобными праву собственности, пользованіе которыми принадлежитъ исключительно лицамъ, ими управомоченнымъ, и представляется, кажется, возможнымъ относить ихъ скорѣе именно прямо къ категоріи цравъ вещныхъ, какъ нравъ, являющихся, по замѣчанію Гольметена, видомъ права собственности, не выдѣляя ихъ въ особую группу правъ, долженствующую занимать, по мнѣнію Шершеневича, мѣсто между правами вещными и обязательственными, тѣмъ болѣе еще потому, что съ правами обязательственными они на самомъ дѣлѣ рѣшительно никакого сходства не имѣютъ вслѣдствіе того, что объектомъ этимъ послѣднихъ является какое-либо дѣйствіе другого лица, между тѣмъ какъ ихъ объектомъ является дѣйствіе самого лида, ими управомоченнаго, а дѣйствія другихъ лицъ по отношенію къ нему такъ же, какъ и по отношенію къ собственнику вещи тѣлесной, должны заключаться только въ отрицательной обязанности не вторгаться въ сферу ихъ осуществленія лицами, ими управомоченными. Такъ же и по мнѣнію Змирлова, выраженному имъ въ его рецензіи на сочипеніе Шершеневича „Авторское право" (Жур. гр. и уг. пр. 1892 г., кн. 9, стр. 157) и Миллера, выраженному имъ въ его статьѣ „Музыкальная собственность" (Жур. гр. и уг. пр. 1886 г., кн. 1, стр. 42), за право литературной собствен-
