ВКП (б)
ЦО проиграна безвозвратно в силу измены Плеханова. Единственный шанс мира: попытать отдать им редакцию ЦО и отстоять за собой ЦК — это очень не легко (м. б. даже и это уже поздно), но надо попытать». И здесь добавляет: «надо, чтобы Россия восстала твердо за ЦК, успокоившись передачей редакции ЦО» (там же, та же стр.).
В письме Лядову (не было послано) от 10/XI Ленин указывает: «Я сдаю Плеханову (6/XI) все редакционные дела, убедившись, что Плеханов может отдать мартовцам не только газету, но и весь ЦК ни за что» (см. там же, стр. 110). А в конце письма Ленин ставит такую задачу: «Борьба за ЦК, за скорый (летом) новый съезд — вот что нам остается» (см. там же, стр. 112). 25 ноября состоялось в Женеве заседание ЦК, на котором решено было предъявить ультиматум, долженствующий ликвидировать партийный кризис. Условия этого ультиматума были рассчитаны на мир с меньшинством. Ультиматум предусматривал ряд уступок меньшевикам (кооптация в редакцию ЦО четырех бывших редакторов «Искры», кооптация в ЦК двух членов меньшевистской оппозиции, и т. д ). После предъявления оппозиции ультиматума со стороны ЦК Плеханов, решив действовать открыто, единолично кооптировал в редакцию ЦО четырех старых редакторов без всяких условий. Само собою разумеется, что кооптация представителей оппозиции без всяких условий сорвала всякую возможность для ЦК добиться какихлибо результатов в переговорах с меньшевистской оппозицией. В своем ответе ЦК оппозиция цинично отвергала ультиматум и не желала уже совершенно считаться с ЦК.
Ленин оказался целиком и полностью прав, когда своим выходом из ЦО дал возможность колеблющимся не только еще раз убедиться в истинной физиономии меньшевизма, но и показать, куда приводит т. н. «примиренчество» Плеханова, к-рое на деле было пособничеством меньшевикам в их дезорганизаторской работе против партии. М. пр., эти факты окончательно ликвидируют легенду о т. н. «добросовестном примиренчестве» Плеханова. Не случайно, что он еще до окончательного решения вопроса о кооптации говорил меньшевикам о Ленине: «Робеспьер пал» (Письма Аксельрода и Мартова, стр. 97). Более, чем через 10 лет после всей этой истории с кооптацией и плехановской измены большевизму, Ленин писал в июне 1914 в статье «Плеханов, не знающий, чего он хочет», что Плеханов многократно запутывался в вопросах тактики «с осени 1903 г., когда он перешел от большевиков к меньшевикам» (Ленин, Соч., т. XVII, стр. 405). То же самое Ленин снова повторил в статье «Об авантюризме», где он писал о Плеханове: «1) 1903, август — большевик; 2) 1903, ноябрь (№ 52 «Искры») — за мир с „оппортунистами" — меньшевиками; 3) 1903, декабрь — меньшевик и ярый...» (там же, стр. 416, разрядка автора).
Мы видели, что уже в первый период раскола Плеханов склонен был и на более серьезные уступки меньшинству, лишь бы только ликвидировать конфликт, но самое главное, пожалуй, здесь было в той роли, какую сыг 262
рал, повидимому, съезд Лиги, окончательно убедивший Плеханова в необходимости разрыва с Лениным. Здесь сказалась долголетняя «эмигрантская» оторванность теоретика Плеханова от революционной практики и непосредственной классовой борьбы в России, к-рая и предопределяла его интеллигентскомелкобуржуазный подход к оценке значения партии, ее кадров, понимания сущности раскола 1903—04 гг., и т. д. Организационным принципам Плеханов вообще скольконибудь серьезного и самостоятельного значения не придавал, хотя и поддерживал Ленина против Мартова. На II съезде Плеханов, как он сам выражался, «предвзятого взгляда» по этому поводу не имел, и, слушая Ленина и Мартова, ему казалось, что «то сей, то оный на бок гнется». Оценка сущности раскола давалась им в сентябре 1904 в таких словах: «продолжать политику так наз. большинства, значило организовать в партии гражданскую войну, упорную и крайне вредную для нашего дела, борьбу между почти равными силами». И далее: «Какой смысл, — спрашивал он, — может иметь идейная борьба? Говорят, что это была бы борьба с оппортунизмом. Какой же Мартов оппортунист, какой оппортунист Аксельрод или Старовер? Когда Каутский услышал, что их называют оппортунистами, то он расхохотался. Обвинение их в оппортунизме совершенно бессмысленно, а между тем этим обвинением прикрывалась партийная борьба».
Та услуга, к-рую Плеханов оказал меньшевикам, особенно в такой момент, как предъявление им (меньшевикам) ультиматума ЦК, давала новый очень крупный козырь в руки меньшевиков в борьбе против партии. Меньшевистская атака на партийные центры успешно закончилась переходом в их руки Центрального органа партии «Искры». Бойкот длился около трех месяцев — с конца августа по конец ноября 1903. «Искру» (6 №№, 46—51) редактировали Плеханов и Ленин вдвоем. 52-й номер «Искры» выходит уже под единоличной редакцией Плеханова, к-рый выступает в этом номере со статьей «Чего не делать», где он призывает к «мягкости» и уступчивости по отношению к меньшинству, состоявшему не только из искровцев, но из откровенных оппортунистов старого, «экономического» толка. Кооптировав «единолично» четырех старых редакторов «Искры», Плеханов начинает направлять острие своих выступлений в «Искре» по вопросам внутрипартийной борьбы против «непримиримого» Ленина. С 53 — го номера «Искра» становится вполне меньшевистской. По свидетельству Мартова (см. «Историю РС-ДРП»), позднее в редакцию «Искры» фактически входили также Л. Д. Троцкий, Ф. Дан, А. Мартынов и Д. Кольцов.
Из имеющихся документов видно, что после «измены» Плеханова Ленин сперва предполагал на «переворот» ответить «контр-переворотом», т. к. Плеханов явно нарушил решения съезда и грубо исказил смысл отставки Ленина как шаг к мирной ликвидации конфликта в рамках партийных постановлений. Смысл «контр — переворота» должен был свестись к роспуску кооптированной Плехановым редакции и взятии «Искры» в
