«завершит» революцию и установит порядок, а отчасти в предвидении возможности, в случае начала открытой борьбы, покинуть народные массы после первого же выстрела.
Благодаря указанным условиям, движение за признание имперской конституции усиливалось с большой быстротой. Собрания и ферейны в бесчисленных адресах и петициях настаивали на ее сохранении без всяких изменений. Ландтаги и городские учреждения также высказались за ее введение в жизнь. В Саксонии, на Рейне, в Пфальце, в Бадене, во Франконии и в Ганновере возбуждение росло с каждым днем. Вскоре народные массы и правительства уже почти повсюду враждебно противостояли друг другу. Движение было достаточно сильным для того, чтобы заставить признать имперскую конституцию целых 19 правительств и, в конце-концов (25 апр.), даже короля одного из средних государств — Вюртемберга.
Сопротивление остальных правительств средних государств (Баварии, Саксонии и Ганновера), а также и Пруссии, введению имперской конституции вскоре привело к открытой вооруженной борьбе. 25 апреля была распущена вторая палата в Ганновере, 28 апр. — обе палаты в Саксонии; 27 апр. прусское правительство разогнало вторую палату, заседавшую с конца февраля на основе октроированной конституции 5/XII 1848, — ту самую палату, большинство которой незадолго перед тем (21/IV) высказалось за признание законности имперской конституции; а 28 апреля Фридрих Вильгельм IV окончательно отказался от императорской короны. Во Франкфуртском национальном собрании, после выхода из него большинства австрийских депутатов и все возраставшего бегства консерваторов и умеренных либералов, усилилось влияние левых; поэтому новое большинство (195 голосов против 188) 4 мая подтвердило постановление от 11 апр. о том, что имперская конституция должна быть проведена в жизнь, и назначило на 15 июля выборы нового народного представительства, которое должно было собраться 22 августа. Это решение, равносильное объявлению войны правительствам, не желавшим признавать имперской конституции, было первым и единственным постановлением Франкфуртского парламента, возбудившим активность масс. Агитация за проведение в жизнь имперской конституции, к-рой демократы стремились теперь оправдать и «юридически обосновать» свои требования, захватывала все более широкие круги. В течение первых чисел мая бблыпая часть Г. была охвачена открытым восстанием. В баварском Пфальце уже 1 мая на одной из народных сходок в Кайзерслаутерне было объявлено, что правительство является бунтовщиком против парламента, и вслед за тем был избран комитет для защиты родины, который наложил арест на денежные кассы и провел отказ от уплаты податей, а также вооружение народа. В Рейнской Пруссии и в Вестфалии (в Нейссе, Крефельде, Эльберфельде ит. д.) ландвер отказался выступить на защиту правительства, а народ штурмовал цейхгаузы и вооружался. В Бреславле 7 мая были воздвигнуты баррикады, к-рыеправительственные войска взяли лишь после кровавой борьбы. В Дрездене народ 4 мая захватил город и заставил короля бежать, в то время как из окрестностей к повстанцам подходили подкрепления. В Кёльне собрание рейнских общин потребовало 8 мая, чтобы франкфуртский парламент организовал сопротивление.
В этой революционной обстановке Национальное собрание обнаружило всю свою беспомощность. Момент отнюдь не был неблагоприятен для борьбы. Во Франции начиналось новое социалистическое и демократическое народное движение против угрожавшей монархической реакции. В Италии Римская республика пока еще успешно сопротивлялась французскому нашествию. Австрия была обессилена победоносным продвижением венгров. Русская интервенция только еще подготовлялась и могла бы превратить Венгерскую войну в общеевропейскую. В самой Г. повсюду царило величайшее возбуждение. Зап. часть Г. взялась за оружие в защиту парламента и имперской конституции; правительственные войска стали ненадежными, а в мелких государствах даже прямо примкнули к народному движению. И, тем не менее, парламент, в котором, в виду массового бегства умеренных после постановления 4 мая, демократическая левая получила полное господство, не проявил ни способности, ни желания без оговорок и колебаний выступить на защиту вооруженного восстания и взять на себя руководство борьбой. Вместо того, чтобы тотчас же сместить блюстителя империи, эрцгерцога Иогана, к-рый вел себя предательски, и создать активную и решительную исполнительную власть; вместо того, чтобы призвать на свою защиту и сгруппировать разрозненные революционные вспышки вокруг какого-нибудь единого центра; вообще вместо того, чтобы, согласно правилам революционной стратегии, быстро и без колебаний использовать каждое пригодное средство для укрепления своей собственной позиции и ослабления противника, — осторожные демократы из Франкфуртского собрания предоставили событиям развиваться без их вмешательства. Тем самым они упустили драгоценное время, потратив его на адреса, прокламации и резолюции, на сентиментальные протесты против незаконных и жестоких действий прусских правительственных войск, на бесплодные просьбы об обуздании правительств, обращенные к реакционному блюстителю империи.
Мелкобуржуазная демократия оказалась беспомощной и непригодной к решительным действиям не только в парламенте, но и в самом вооруженном восстании. Руководящим классом майского восстания 1849 была мелкая буржуазия средних и мелких городов (ни один из крупных городов Г. на этот раз не был центром движения).
Истинно боевая часть инсургентов, которая раньше всего взялась за оружие и начала сражаться с правительственными войсками, вербовалась преимущественно из среды городских рабочих. После начала конфликта к ней присоединилась и часть беднейшего деревенского населения — батраки и мел-
