ную субсидию для устройства зернохранилищ, был создан специальный банк (с государственной субсидией) для предоставления дешевого кредита сел . — хоз. кредитным кооперативам. В 1895 в рейхстаге прошло повышение пошлин на мед и съедобные масла.
В 1896 консерваторы добились издания биржевого закона, воспрещавшего биржевые спекуляции (сделки на срок) с зерном и мукой. Вновь внесенное предложение консерватора Каница о введении государственной монополии на — торговлю привозным зерном было отклонено (11/1 1896), но годом раньше (в мае 1895) прошло повышение вывозных премий на спирт, а в 1899 — удвоение вывозных премий на сахар. В августе 1899 в прусском ландтаге. консерваторы провалили законопроект об устройстве Средне-Германского (Рейн — Везер — Эльба через Ганновер) и Дортмунд — Рейнского каналов. Законопроект, имевший огромное экономическое и стратегическое значение, горячо поддерживался рурскими промышленниками и самим императором, но встретил бешеное сопротивление со стороны восточно-прусских помещиков и угольных баронов Силезии. Первые опасались, что удешевление транзита поведет к падению хлебных цен в ост-эльбских провинциях и усилит бегство с. — х. рабочих в западные провинции. Вторые не желали «одностороннего» поощрения рурской промышленности.
При Бюлове (1900—09), к-рый, по его собственному признанию, стремился «поставить торговую политику на земледельческую основу» и желал лишь одной надписи на своей могиле — «это был аграрный канцлер», аграрии взяли, наконец, полный реванш за годы, когда они были «пасынками империи». В виду близкого истечения срока торговых договоров, Союз сельских хозяев поднял энергичную кампанию за такое повышение тарифов, которое гарантировало бы достаточно высокие доходы землевладельцев «при любой конъюнктуре». Новые домогательства аграриев вызвали недовольство среди части промышленников, а также среди судовладельцев, крупных коммерсантов и финансистов, опасавшихся увеличения издержек производства в связи с повышением цен на жизненные припасы, затруднений при перезаключении торговых договоров и вообще сокращения рынка для сбыта немецк. товаров в результате репрессивных мер со стороны аграрных государств. Эти антиаграрные настроения, к-рые усилились в связи с затяжным промышленным кризисом (1900—03), сказались в резолюциях ряда торговых палат, требовавших заключения новых торговых договоров с наименьшими изменениями.
Представители тяжелой индустрии (в лице Центрального союза немецких промышленников) готовы были, наоборот, пойти навстречу аграриям, выражая, однако, надежду, что повышение пошлин на зерно не помешает заключению длительных торговых договоров. Правительство не могло не считаться с домогательствами аграриев хотя бы уже потому, что после выборов 1898 без поддержки консерватор, нельзя было рассчитывать, что рейхстаг согласится на осуществление большой судостроительной программы. Вне 86
сенный Бюловым проект нового тарифа предусматривал повышение основных тарифных ставок на различные хлебные злаки с 1—5 мар. до 4—6х/2 (пшеница) мар. с каждых 100 кз и минимальных (устанавливаемых по торговым договорам) с 2 — Зх/2 мар. до 3—5х/2 мар. Кроме того, повышались пошлины на привозной скот и мясо. Считая это повышение недостаточным, Союз сельских хозяев требовал довести пошлину на зерно до 7 мар. за 50 кг. Однако, это требование готова была поддержать лишь консервативная партия; имперская партия и национал-либералы не хотели итти дальще правительственного законопроекта. В результате аграрии вынуждены были отказаться от своего боевого лозунга «все или ничего!» и пойти на компромисс. Противниками нового тарифа выступили свободомыслящие и Свободомыслящий союз, которые указывали на фантастичность идеи создания из Г. какого-то экономически самодовлеющего целого. Наиболее непримиримую и последовательную борьбу против «ростовщического» тарифа цовели с. — д. На массовых собраниях, созванных с. — д. партией, было собрано против нового тарифа более Зх/2 млн. подписей. В рейхстаге Бебель говорил, что осуществление домогательств Союза сельских хозяев привело бы к тому, что «большая часть нем. населения должна была бы умирать с голоду, и Г. должна была бы перестать быть промышленным государством». Борьба, разыгравшаяся при обсуждении тарифа, приняла неслыханно острые формы. С. — д. и Свободомыслящий союз пытались помешать принятию законопроекта систематическ. обструкцией (один с. — д. депутат говорил 8х/2 час. без перерыва), к-рая в конце-концов была сорвана, благодаря измене Свободомыслящей народной партии, голосовавшей вместе с большинством за изменение регламента, что сделало дальнейшую обструкцию невозможной. 14 дек. 1902 «ростовщический» тариф был принят в правительственной редакции голосами обеих консервативных партий, Центра и национал-либералов. Введение в действие нового тарифа повело к дальнейшему повышению хлебных цен. В Пруссии тонна пшеницы вздорожала за первое пятилетие (1903—08) на 3 мар., ржи — на 3, 3 мар., овса — на 5, 8 мар. Считали, что в 1908 излишек доходов, полученных аграриями благодаря высоким пошлинам, составлял 873 млн. мар.
Но выиграло при этом лишь крупное землевладение, ибо 77, 8% сельских хозяев в 1907 сами покупали зерно, а потому не были заинтересованы в высоких ценах на хлеб. Сам Бюлов признавал, что после принятия тарифа 1902 Г. могла предложить другим государствам «очень мало», а потому не могла рассчитывать на сколько-нибудь значительные тарифные скидки для своих фабрикатов. Даже русско-германский торговый договор, перезаключение которого (в 1904) происходило в особенно благоприятных для Г. условиях (поражение России в японской войне), предусматривал повышение пошлины на 69 статей герм. экспорта (при снижении всего на 8 ст.). Одновременно рейхстаг утвердил (на основе тарифа 1902) торговые договоры с другими государствами: Румы-
