ние означает возникновение нового качества, преодолевающего в той или иной форме старое и сохраняющего только его положительные моменты в переработанном виде. Отрицание есть переход на высшую ступень в развитии.
Диалектическое понимание отрицания, как момента развития, разъясняет и другую важнейшую сторону закона отрицания отрицания: возвращение к исходному пункту. Ленин указывает на «повторение в высшей стадии известных черт, свойств etc. низшей и... возврат якобы к старому (отрицание отрицания)» (Ленин, Философские тетради, 212). Возвращение к началу, спиралевидность развития, по Ленину, — одна из характернейших черт диалектического движения, «Движение и становление, вообще говоря,"могут быть без повторения, без возврата к исходному пункту итогда такое движение не было бы ’„тождеством противоположностей“, Но и астрономическое и механическое (на земле) движение и жизнь растений и животных и человека — все это вбивало человечеству в головы не только идею движения, но именно движения с возвратами к исходным пунктам, т, е. диалектического движения» (Ленин, Философские тетради, стр. 314).
Механисты рассматривают возврат к исходному пункту, как абсолютный возврат, как полную реставрацию tстарого. На самом же деле второе отрицание представляет собой высшую ступень по сравнению с исходным пунктом.
Первобытный коммунизм отрицается классовым обществом, последующая коммунистическая, формация отрицает классовое общество. Но современный коммунизм не есть простой возврат к первобытному коммунизму. Он предста-, вляет высочайшую ступень в общественном раз- : витии, несравненно превосходя первобытный коммунизм по уровню производительных сил, по организации труда, по идеологии и пр. То же самое Маркс указывает относительно раз- | вития форм собственности. «Капиталистиче- : ская частная собственность есть первое отри — j цание индивидуальной частной собственности, ; основанной на собственном труде. Но капитали- ; стическое производство с неизбежностью процесса природы порождает отрицание себя самого. Это — отрицание отрицания. Оно восстановляет не частную собственность рабочего, но . индивидуальную собственность... на основе кооперации и общего владения землей и другими средствами производства, которые произведены самим же трудом» (Маркс, Капитал, т. I, 8 изд., стр. 613). Маркс подчеркивает здесь, что индивидуальная собственность на средства потребления восстанавливается при коммунизме в совершенно ином виде, чем в период простого товарного производства, восстанавливается ; на высшей ее основе — на базе обобществления ; средств производства и гигантского развития техники. То же показывает Энгельс и на примере из истории философии. «Античная философия представляла первобытный, естественный : материализм. Как таковой, она не была способна выяснить отношение мысли к материи. Но необходимость выяснения этого вопроса привела к учению об отделимой от тела душе, далее — к утверждению бессмертия этой души, наконец — к монотеизму. Старый материализм был таким образом отрицаем идеализмом. Но, при дальнейшем развитии философии, идеализм также оказался несостоятельным и отрицается современным материализмом. Последний — отрицание отрицания — яе представляет собой про 164
стого воскрешения старого материализма, но к прочным основам последнего присоединяет еще все идейное содержание двухтысячелетнего развития философии и естествознания, равно как и самой этой двухтысячелетней истории» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 138).
«И вот мы снова вернулись к концепциям великих основателей греческой философии о том, что вся природа, начиная от мельчайших частиц ее до величайших тел, начиная от песчинки и кончая солнцем..., находится в вечном возникновении и уничтожении, в непрерывном течении, в неустанном движении и изменении». Но «то, что было у греков гениальной догадкой, является у нас результатом строго научного, опытного исследования и поэтому имеет гораздо более определенную и ясную форму» (там же, стр. 484).
Таким образом современный материализм обогащен всем предшествующим развитием истории человечества, включив в себя все лучшее, что было создано этим развитием.
Закон отрицания отрицания вызвал ряд сильнейших нападок на материалистическую диалектику со стороны самых различных противников марксизма — Дюринга, Михайловского и др.
Они обвиняли Маркса в том, что он некритически воспринял гегелевскую триаду. Гегель действительно изображал развитие любого процесса по следующей формуле: тезис, антитезис и синтез. Антитезис отрицает собой тезис, синтез отрицает антитезис. Гегель облек свою триаду в мистическую форму, превратил ее в универсальную схему, пОд к-рую подгонял все явления природы. «По Гегелю, 'развитие идеи, по диалектическим законам триады, определяет собой развитие действительности» (Ленин).
Маркс и Энгельс материалистически переработавшие гегелевскую диалектику, освободили от мистифицированной формы и закон отрицания отрицания. Отрицание отрицания «в сущности очень простая, повсюду ежедневно совершающаяся процедура, которую может понять всякий ребенок, если только сорвать с нее мистическую веДошь, в которую ее закутывала старая идеалистическая философия» (Маркс иЭнгельс, Соч., т. XIV, стр. 135).
Маркс и Энгельс рассматривали отрицание отрицания как «весьма общий и именно потому весьма широко действующий и важный закон развития природы, истории и мышления; закон, который... проявляется в царстве животном и растительном, в геологии, в математике, в истории, в философии» (там же, стр. 140). Они резко восставали против превращения этого закона в универсальный абстрактный шаблон, подчеркивая своеобразие проявления его в каждом отдельном процессе. «Понятно само собой, — говорит Энгельс, — что я еще ничего не говорю о том особенном процессе развития, который, например, проходит ячменное зерно от прорастания до умирания плодоносного растения, если скажу, что это — отрицание отрицания. Ибо так как такое же отрицание отрицания представляет, например, интегральное исчисление', то, ограничиваясь этим общим утверждением, я мог бы утверждать такую нелепицу, будто прбцесс жизни ячменного колоса есть интегральное исчисление или, если хотите, социализм. Эту-то нелепость и приписывают постоянно метафизики диалектике. Если я о всех этих процессах говорю, что они представляют отрицание отрицания, то я лишь обнимаю их одним этим законом развития и именно изза этого оставляю без внимания особенности
