вить из Е. революционеров для общей работы, и только один Либерман ставил себе задачу революционизировать еврейские массы. Этот кружок писал в газете «Вперед» (22/VII 1875): «Перед нами, социалистами, нет национального и расового деления. Все мы* живущие в России, — русские, у насте же самые интересы и те же самые привычки»... «Мы — русские, так объединимся все вместе против всех врагов во имя равенства и братства». Но в то же время этот кружок указывает, что он состоит из Е. Из этого кружка вышел первый определенный носитель социалистических взглядов среди еврейских масс — -А. Либерман, к-рый обладал немалой долей еврейского национализма.
Либерманом был выработан определенный устав по созданию «социально-революционного союза русских евреев» с довольно революционным и интернационалистическим содержанием, к-рый был принят в мае 1876 «Еврейским рабочим социалистическим союзом» в Лондоне. Националистические тенденции Либермана сказались в организованном им первом социалистическом журнале на древнееврейском языке «Гаэмет»(Цравда), выходившем в Вене и сыгравшем известную роль в распространении идей социализма среди еврейской интеллигенции. После закрытия «Гаэмета» на древнееврейском языке появился другой журнал с социалистическим оттенком — «Асейфас Хахомим» (Собрание мудрецов), под ред. Винчевского (см.).
Систематическая пропагандистская работа среди еврейских рабочих начинает вестись в Минске с 80 — х гг. в известных марксистских кружках Эмиля Абрамовича, а затем Исаака Гурвича (труды к-рого Ленин впоследствии хвалил, как глубоко марксистские), где уже было значительное количество еврейских рабочих. В более широком Масштабе еврейские рабочие кружки стали возникать в Вильно с 1887, но занятия в них как правило велись на русском языке; местами же, по крайней мере там, где работой руководили Иогихес (Тышко), Аксельрод (Ортодокс), Копельзон и др., всякие пояснения делались и на еврейском языке.
Первыми рабочими забастовками, где еврейские рабочие выступают организованно, были забастовки наборщиков, чулочников, табачников и др.
К этому периоду относится возникновение организации касс взаимопомощи рабочих, к-рые затем превратились в боевые стачечные кассы. Они существовали сначала у наборщиков * чулочников, портных, слесарей, папиросниц и охватывали сотни членов. Эти кассы наложили особую печать на дальнейшее развитие т. н. еврейского рабочего движения, в к-ром больше всего участвовали рабочие ремесленники. В первый период они рассматривались главн. образ, как среда, поставлявшая членов в кружки грамоты, из которых затем отбирались отдельные лица для привлечения в кружки социалистической пропаганды. Первые стачки были сравнительно мелкими, и помощь касс была для них основной и решающей поддержкой. — Стачки конечно воспитывали и организовывали рабочих, но они мало втягивали их в политику, и это привело к тому, что этот ремесленный пролетариат организовался по профессиям, на почве экономической борьбы,чем на много лет определилось преобладание экономической борьбы над политической.
Когда в 1892 в Вильно впервые праздновалось 1 мая, то в первой речи работницы была высказана мысль, что «каждый человек должен измерять свои силы, он не должен браться за то, чего он не в состоянии сделать.. i поэтому мы должны бороться пока с нашими ближайшими врагами, с нашими хозяевами... Все должны основать кассы и заботиться об их расширении. Мы должны устраивать стачки, для стачек же нам необходимы кассы, которые в это время являются единственной поддержкой» («Первое мая 1892, четыре речи еврейских рабочих», Жейева, 1893, стр. 7). Имеются указания, что в этом отношений на еврейских рабочих влияние оказывал «Звин роботничи», к-рый поставил всю борьбу на экономическую и профессиональную почву. Экономия, борьбе руководители старались придать сугубо легальный характер, взяв например в основу борьбу за проведение закона* изданного Екатериной II, устанавливавшего для ремесел: «рабочие часы в сутках суть: от 6 часов утра до 6 часов вечера с двумя часами перерыва на обед»* а обычный рабочий день имел тогда 13—14 час. и нередко 16 час. и больше. Практиковались коллективные прошенйя губернатору, фабричному инспектору и другим; революционной борьбой занимались мало/ На упомянутом первомайском собрании была произнесена (на еврейском языке) другая. речь одним из рабочих, к-рый указывал на политические задачи рабочего движения и заявил, что «нашим первым шагом должно быть завоевание конституции, и нам прежде всего мешает то* что у нас нет свободы печати* собраний и организаций... рабочим больше не на кого надеяться, как на самих себя». Громадный рост рабочего движения* выразившийся в многочисленных забастовках, охватывал все новые и новые профессии; кружки пропаганды стали усиленно расти и с. — д. работа уже не вмещалась в старые рамки; нужно было найти новые ? пути и формы работы. Был поэтому поставлен вопрос о переходе от кружковой пропаганды к массовой агитации. Это вызвало самое сильное сопротивление со стороны пропагандистов в лице Абрама Гордона (Резчика) и других рабочих; это сопротивление однако было преодолено. Мартов указывает, что кружковая работа того периода приобщала пролетариев к социалистическим йдеям* «но при этом отрывала лучших из наших учеников от их класса материально, . содействуя их переходу в самостоятельные мастера» («Записки соц. — демь>* стр. 226).
При новых методах работы кассы были преобразованы в боевые органы, и была поставлена задача выработать рабочих-руководителей массового движения. Массовая работа потребовала перехода с русского на еврейский язык, а Это создало необходимость привлечения работников, знающих этот язык, что было очень трудно.
К этому моменту относится обострение борьбы националистического течения с интернациональным. Одни, в связи с переходом на массовую работу на еврейском языке, стлали одновременно бороться более усиленно с еврейским национализмом и издали
