к-рого не стоят ни в какой необходимой связи с идейной нагрузкой произведения.
Крушение формалистических теорий И. еще раз доказало несостоятельность всякого учения об искусстве, рассматривающего факты развития искусства вне общих законов исторического развития общества и общественного сознания людей.
«Социологические» теории И. Сознание глубокой связи И. с жизнью общества пробудилось впервые у античных теоретиков И. Учения Платона и Аристотеля (см.) об И. исходят из мысли о могучем воздействии И. на психику и даже на поведение людей. Несмотря на различное решение вопроса об отношении образов И. к действительности, и Платон и Аристотель совпадают во взгляде на И. как на предмет и орудие воспитания и т. о. являются основателями учений, на первый план выдвигающих общественное значение, общественные функции И., а впоследствии также общественную обусловленность его развития. У Платона и Аристотеля центр тяжести был перенесен на оценку существовавших . в то время форм и направлений И. — с точки зрения идеалов воспитания, определявшихся их классовой ориентацией и соображениями политической целесообразности. У Платона тесное сращение политической, педагогической и моральной точек зрения на И. привело к идее регламентации видов искусства, а также строгой цензуры над ним, осуществляемой высшей властью общества. У Аристотеля также пробивается руководящее воззрение, подчиняющее анализ всех вопросов в И. учету морального, психологического и педагогического воздействия, а стало быть и вопросу о политической (в широком смысле) значимости существующих в обществе видов и форм И. Именно в этом смысле Аристотель считал необходимым исследовать, «в каких размерах лица, воспитываемые в целях усвоения ими политической добродетели, должны заниматься практическим изучением музыки, с какими мелодиями и с какими ритмами они должны ознакомиться, наконец, на каких инструментах они должны научиться играть, так как и это последнее, конечно, далеко не безразлично» (Аристотель, Политика).
При всей определенности своей социологической точки зрения на И. античные теоретики не могли пойти дальше простых указаний на социологическое воздействие И. и дальше известных педагогических выводов, вытекавших из учета этого воздействия, но конкретный характер, условия и границы этого воздействия не могли быть вскрыты идеологами рабовладельческого общества. Взгляд на И. как на средство воспитания в «свободнорожденном» гражданине навыков для «наслаждения досугом» не давал возможности понять происхождение И., а также вскрыть природу творческого процесса. Идеалист Платон, при всей ясности, с какою он представлял необходимость политического руководства и политической цензуры над И., оставался все же во власти совершенно мифологических и идеалистических представлений о природе самого И., об его источниках, о роли сознания и обучения в деле художественного творчества и т. д. Так, непосредственной причиной силы, с какою совершенное произведение И. действует на сознание и на поведение людей, Платон признавал особого рода одержимость, или наитие, источник к-рой лежал в действии демонического илибожественного внушения. Следствием такой точки зрения была совершенно мистическая теория творчества, отрицавшая всякую роль мастерства, обучения и навыков, приписывавшая действие произведений И. силе, с какой божественное внушение овладевает человеческим сознанием и подчиняет его своей власти и своему обаянию.
И у Аристотеля определение политической функции И. не приводит к раскрытию действительной основы искусства в общественной жизни и в исторических условиях ее развития. Ограниченность классового мышления Аристотеля, допускавшего искусство в систему воспитания лишь на правах одного из средств, необходимых для отбора и для отличения хорошо воспитанных досужих «свободнорожденных» от низших классов — рабов, ремесленников, — привело к тому, что процессы художественного творчества и восприятия Аристотель анализирует с «потребительской» и созерцательной точки зрения, соответствующей классовому горизонту «свободнорожденного». По той же причине социологический анализ фактов И. превращается у Аристотеля в анализ абстрактных формальных условий компановки произведения И. и его восприятия, взятых вне истории общества и конкретных условий развития общественного сознания.
Социологическая точка зрения на И., выдвинутая, но не развитая до конца Платоном и Аристотелем, получила дальнейшее развитие только в буржуазном искусствоведении эпохи Просвещения. Революционные мыслители буржуазного Просвещения не только критиковали И. деградирующих феодальных классов, но выдвинули также и новый подход к И. Они пцтались рассматривать факты современного им И. с точки зрения влияния их на процесс развития общества, его приближения или удаления от указанной разумом и нравственным сознанием нормы справедливого и доброго.
В ряде попыток этого рода всемирно-историческое значение получила точка зрения на И., развитая Ж. Ж. Руссо в его диссертации, посвященной вопросу о том, способствовали ли наука и искусство очищению нравов. Отрицательный ответ, к к-рому приходит Руссо, выводится им не только из анализа разлагающего влияния И. на нравы: само влияние его выводится у Руссо из исторически возникшего социального неравенства, из роскоши и праздности имущих, т. е. из условий возникновения социальных перегородок между классами феодального общества. Однако и у Руссо объяснение этих условий остается вполне идеалистическим, т. к. самый антагонизм, социальное и имущественное неравенство, относится им за счет порчи нравов и действия заблуждения, т. е. к сфере истории морального сознания и моральных оценок.
Гораздо ближе к выяснению общественной функции И. подошла теория И., разработанная в эстетике Гегеля. Так как для Гегеля «свобода» была не чем иным, как всемирно-историческим прогрессом, состоящим в росте понимания необходимости, то, с его точки зрения, изучение И. требовало выяснения функций И. в социально-исторической жизни, т. е. точного определения того места, какое принадлежит И. в диалектике всемирно-исторического развития общества и общественного самосознания. Однако выполнение этой задачи оказалось невозможным для Гегеля потому,
