бы пролетариата, итти к его классовым целям и бороться его средствами. Отсюда — исключительное внимание, с которым Ленин относился к Максиму Горькому. Его Ленин лелеял и пестовал как блестящего пролетарского художника, становившегося действительно пролетарским художником в общении с Лениным и под его могучим теоретическим, политическим и личным влиянием.
С любовью следя за ростом успехов пролетарского искусства, Ленин остался чужд всякому доктринерству, которое пытается навязывать развитию И. пути и прогнозы, почерпнутые * не из изучения тенденций действительного И., а из отвлеченных и априорных соображений.
Ленин вел’решительную борьбу против мелкобуржуазной идеалистической концепции Пролеткульта, выдвинутой А. А. Богдановым (см.).
Исходя из своей махистской философии, Богданов рассматривал всякую идеологию, в том числе и искусство, как организующие формы общественного бытия. Идеология, по Богданову, играет организующую и ведущую роль в обществе. Создание пролетарской культуры, по Богданову, — основная и первоочередная задача ^пролетариата еще в рамках капитализма. Оно должно предшествовать пролетарской революции. «Овладевать наукой, — писал Богданов, — пролетариату приходится не после революции, а до нее и для нее». Поэтому Богданов утверждал, что пока пролетариат не создаст своей пролетарской культуры и не овладеет т. о. «организационными орудиями» для построения социализма, до тех пор победа социализма невозможна. Большевики, по его мнению, преждевременно захватили власть, не дождавшись, пока рабочий класс овладеет культурой. Отсюда он, подобно меньшевикам, троцкистам и зиновьевцам, приходил к отрицанию социалистического характера Октябрьской революции и возможности построения социализма в СССР. Выдвигая в качестве первоочередной задачи пролетариата культурную революцию, вдобавок понимаемую им как мирное овладевание высотами науки, оторванное от подлинно классовой борьбы, Богданов отвлекал рабочий класс от революционного движения, проповедуя вместо него беззубое культуртрегерство. Но своей оппортунистической программе Богданов пытался придать «левую» форму. Он ожесточенно нападал на буржуазную культуру, доходя в конечном счете до полного отрицания ее, утверждая, что рабочему классу совершенно нёчего взять у буржуазной культуры. Пролетарская культура должна строиться совершенно независимо от всей предшествующей, ничего не используя из достижений последней, базируясь исключительно на опыте, непосредственно принадлежащем пролетариату.
Таким образом, Богданов предлагал строить пролетарскую культуру на голом месте, полностью отказываясь от богатейшего наследства, накопленного человечеством за тысячелетия его истории. Отказ от использования буржуазной культуры фактически означал отказ от ее критической переработки и неизбежно привел бы к некритическому ее восприятию. Начав с отрицания буржуазной культуры, Богданов полностью сдал ей позиции культуры пролетарской. Отличие пролетарской культуры от буржуазной Богданов понимал крайне вульгарно и упрощенно, — различная тематика и различная «точка зрения»на мир. Процесс вы 362
работки ее Богданов отрывал от классовой борьбы пролетариата, от общего хода соцстроительства.
Ленин со всей силой ударил по этой недооценке буржуазно-культурного наследства, так же как и по троцкистскому отрицанию пролетарской культуры. В своей речи на III Съезде комсомола Ленин подчеркнул, что «без ясного понимания того, что только точным знанием культуры, созданной всем развитием человечества, только переработкой ее можно строить пролетарскую культуру — без такого понимания нам этой задачи не разрешить» (Ленин, Соч., т. XXX, стр. 406).
В проекте резолюции Всероссийского съезда Пролеткульта «О пролетарской культуре», написанной им в противовес богдановцам, Ленин еще резче подчеркнул эту мысль: «Марксизм завоевал себе свое всемирно-историческое значение как идеологии революционного пролетариата тем, что он... отнюдь не отбросил ценнейшие завоевания буржуазной эпохи, а, напротив, усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человеческой мысли и культуры. Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направлении, одухотворяемая (практическим) опытом диктатуры пролетариата..., может быть признана развитием действительно пролетарской культуры» (Ленин, Соч., т. XXV, стр. 409—10). В том же проекте он решительно возражает против богдановских методов кабинетного построения новой культуры. Он указывает, что мы должны отвергнуть, как «теоретически неверные и практически вредные, всякие попытки выдумывать свою особую культуру, замыкаться в свои обособленные организации» (там же, стр. 410).
Отвлеченной богдановской идее пролетарской культуры Ленин противопоставлял конкретное изучение тенденций действительного развития революционной культуры и И., на первых порах складывающегося из лучших элементов искусства и культуры, которые оставил пролетариату в наследство свергнутый им буржуазный мир. Поэтому одной из основных проблем художественного развития послеоктябрьского периода Ленин считал проблему критического усвоения — под углом зрения актуальных задач революционной эпохи — художественного наследия прошлых общественных формаций.
В связи с этцм одна из величайших задач художественной политики пролетарской власти — как эту задачу понимал Ленин — состояла во внедрении И. в широчайшие круги рабочих и крестьян, в создании новых форм охвата масс И. Уже в оценке творчества Толстого Ленин отмечал противоречие между всемирноисторическим значением художественной деятельности Толстого и фактической недоступностью его творчества для громадного большинства трудящихся. «Толстой — художник, — писал Ленин, — известен ничтожному меньшинству даже в России. Чтобы сделать его великие произведения действителЯго достоянием всех, нужна борьба и борьба против такого общественного строя, который осудил миллионы и десятки миллионов на темноту, забитость, каторжный труд и нищету, нужен социалистический переворот».
В этом суждении была сконцентрирована целая программа художественной политики, к осуществлению которой стало возможным при-
