гресс в своем анализе мирового положения предостерегает против переоценки факта улучшения конъюнктуры, наступившей во второй половине 1921 в США и отчасти в Японии, Англии, Франции и в других странах. Временное укрепление экономического и политического господства буржуазии, начало нового ее наступления на пролетариат, попытки восстановления хозяйства исключительно за — счет рабочего класса, путем снижения заработной платы и удлинения рабочего дня, неудача ряда стачек выявили не только полный отказ партий 2 — го Интернационала и амстердамских профсоюзов от помощи борющимся рабочим массам, но полное предательство ими интересов рабочих. Отсюда задачи: разоблачение на примерах повседневной борьбы их неслыханного предательства, расширение и углубление экономических забастовок и превращение их в политические.
Конгресс сигнализирует фашистскую опасность в Чехословакии, Венгрии, Балканских странах, Польше, Германии, Америке и возможность возникновения этой опасности и в т. н. демократических странах. Конгресс призывает коммунистич. партии к организации сопротивления масс международному фашизму, предостерегая против демократически-пацифистских иллюзий, в связи с возможностью замены в нек-рых странах открытой буржуазной реакции „демократически пацифистской14 эрой» Конгресс призывает к борьбе с этими иллюзиями и к защите революционных позиций «при всяком положении». Тезисы разоблачают связь между снижением революционной борьбы и поправением центристов, к-рые в период революционного подъема высказывались за диктатуру пролетариата и стучались в двери 3 — го Интернационала, а теперь вернулись в лагерь 2 — го Интернационала. Настаивая на необходимости в данных условиях тактики единого фронта и напомнив о лозунге III Конгресса «в массы», тезисы подчеркивают, что «Борьба за образование пролетарского единого фронта в целом ряде стран только теперь начинается».
«Реформистам теперь нужен раскол. Коммунисты же заинтересованы в объединении всех сил рабочего класса». Подчеркнув, что «истинное осуществление тактики единого фронта может исходить только „снизу44», Конгресс одновременно предупреждает, что «коммунисты при некоторых условиях не могут отказываться от переговоров с вождями враждебных рабочих партий, но массы постоянно должны быть вполне осведомлены о ходе этих переговоров».
В тесной связи с тактикой единого фррнта был выдвинут лозунг < рабочего правительства».
Этот лозунг в качестве политического лозунга «имеет наибольшее значение в тех странах, где положение буржуазного общества особенно непрочно». По поводу этой формулировки т. Димитров впоследствии, на VII Конгрессе в 1935, указал на то, что ошибки в проведении единого фронта после IV Конгресса были обусловлены тем, что «вопрос о рабочем правительстве не был ясно и твердо увязан с наличием политического кризиса». IV Конгресс К. вошел в историю как Конгресс единого пролетарского фронта.
X. Бои 1923 года.
, Период между IV и V Конгрессами является во всех отношениях поворотным для истории К.
В Советской России — это годы первых успе 760
хов нэпа, в Зап. Европе 1923 — год крупнейших классовых боев. События в Германии, разразившиеся в связи с оккупацией Рура, последовавший за ней экономический и революционный кризис в Германии обострили все империалистические противоречия и имели громадное международное значение. Военное наступление Пуанкаре в форме занятия Рура франц. войсками вызвало финансовую и продовольственную катастрофу, рост цен и падение зарплаты, развал правительственного аппарата и министерскую чехарду. О революционном подъеме масс говорили массовые стачки в Руре, в Верхней Силезии, в Берлине, августовская массовая политическая стачка, свергнувшая правительство «пассивного сопротивления» Куно, недовольство масс мероприятиями правительства Штреземана, прекратившего «политику сопротивления» и возложившего все тяготы «выполнения» на рабочий класс, массовый переход рабочих от социал-демократии к коммунистам (за один 1922 число членов СПГ упало наполовину, а КПГ выросла до 400 тыс. членов), полевение средних слоев буржуазии и интеллигенции, образование «контрольных комиссий» и «красных сотен». Все это поставило перед авангардом пролетариата, перед КПГ задачу непосредственной борьбы за власть.
«Вопрос о взятии власти коммунистами становится на очередь дня» (Сталин, Об оппозиции, 1928, стр. 685).
Тов. Сталин особенно настаивал в этот момент на создании Советов и немедленном взятии власти коммунистами. Но оппортунистическое капитулянтское руководство КПГ (Тальгеймер, Брандлер) при прямой, поддержке Зиновьева, Радека и Троцкого, уже тогда агента немецкой контрразведки, отвергло сталинский план и тем самым предало революцию. Вместо того чтобы сделать Саксонию и Тюрингию, где КПГ вместе с «левыми» с. — д. организовали правительство, плацдармом пролетарской революции, заняться немедленным вооружением пролетариата промышленных центров и прежде всего Берлина, брандлеровский ЦК КПГ даже не поставил перед массами вопроса о вооружении. Вместо разоблачения антиреволюционной политики «левых» с. — д. и давления на них при помощи мобилизации масс, руководство КПГ капитулировало перед ними, облегчило им предательство в решающий момент и вместе с ними без боя отступило перед рейхсвером, присланным для разгрома рабочего правительства в Саксонии и Тюрингии. — Брандлеровское руководство ЦК не поддержало гамбургского вооруженного восстания, организованного коммунистами во главе с Тельманом и разбитого в виду отсутствия необходимой поддержки. Еще до V Конгресса ИККИ в резолюции о событиях 1923 в Германии подчеркнул: «Обострение классовых противоречий в Германии, обострение экономического кризиса, ориентация партии на решительную борьбу, — побудили в октябре (1923. — Ред.) Исполком Коминтерна и КПГ сделать опыт вхождения коммунистов в саксонское правительство... В первую голову коммунисты обязаны были ребром поставить вопрос о вооружений рабочих... Помимо того, они были обязаны всеми силами развертывать перед массами свою пролетарскую программу спасения страны и вести пропаганду идеи создания политических советов рабочих депутатов, дабы противопоставить эти средства саботажу лево-социалистических министров.
