его эпохи, как, напр., оценку Гегеля, на которую ссылается Энгельс в «Людвиге Фейербахе», Гёте, к-рого он остроумно и глубоко защищал от филистерских нападок Берне. Во Франции по направлению, аналогичному деятельности классического немецкого искусства и философии, двигались классики буржуазного реализма — Стендаль («Расин и Шекспир»), Бальзак (статья о «Пармском монастыре» Стендаля, переписка с ним и др.), также стремившиеся, каждый по-своему, избегнуть и романтизма и морализирования 18 века и проложившие дорогу к широкому и смелому пониманию реализма. Серьезного внимания заслуживает также деятельность историка Гизо (работы о Шекспире и Корнеле). Гизо упрекал прежнюю Л. к. в том, что она односторонне изучала литературу, только как отражение религиозных учений или политич. событий. Л. к. должна исходить из реального хода общественной жизни во всей ее целостности, причем Гизо подчеркивает значение имущественных отношений, прокладывая, т. о., дорогу к историко-материалистическому пониманию литературного процесса.
В 1830—48 выступление пролетариата на историческую сцену лишило буржуазную мысль прежней смелости и откровенности. Буржуазия начала превращаться в реакционную силу, ее духовная мощь падала во всех областях, в том числе и в области Л. к. Для этого времени весьма характерна фигура Тэна (см.), самого популярного буржуазного критика середины 19 века. Эклектик, заимствующий свои идеи и у Гегеля, и у просветителей, и у Гизо, и у романтиков, Тэн чрезвычайно вульгаризировал наследие классической буржуазной Л. к. Определяющим принципом его метода является взятая им у позитивистов теория зависимости развития искусства от биологических и географических условий, расы и «среды». Роль исторического движения для искусства Тэн понимал весьма плоско в духе вульгарной апологетики буржуазного прогресса. Как позитивист Тэн отрицал возможность каких бы то ни было объективных оценок, считая анализ познавательно-художественной ценности литературы «субъективизмом», ненаучным предрассудком, «личным делом» исследователя. Всякое искусство хорошо, если оно соответствует своему времени. Потому-то так и привился буржуазной Л. к. 19 в. метод Тэна, что он дал возможность скрыть вырождение искусства при капитализме и на основании теории «соответствия» уравнивал его в правах с искусством античности и ренессанса. Однако в своих конкретных критич. работах (о Бальзаке, о Лафонтене, о Расине) Тэн по временам возвышался над плоскостью своих общетеоретических взглядов и давал ценные наблюдения, меткие замечания об индивидуальных особенностях тех или иных писателей. Наиболее выдающимся последователем Тэна был Брюнетьер. Пользуясь весьма популярными среди позитивистов аналогиями между учением Дарвина и развитием общественных явлений, Брюнетьер ставил своей задачей проследить «естественную эволюцию» литературных видов. Не удовлетворяясь «объективизмом» Тэна, он хотел найти в искусстве прогресс, но масштаб своих оценок он целиком брал у классицизма 17 в. Разумеется, такое «преодоление» позитивизма приводило к весьма плачевным результатам. Все развитие франц. литературы после Расина и Мольера для Брюнетьера — только непрерывный упадок. Главные работы Брюнетьера ценны чрезвычайно богатым описательным материалом. Из круга Тэна вышел и другой весьма влиятельный критик 19 в. датчанин Брандес, получивший широкую известность. Крупнейшее его сочинение — «Главнейшие течения европейской литературы 19 в.». Политическая тенденция критики Брандеса определяется, в гораздо большей степени, чем у консерватора Тэна, буржуазным либерализмом. Но метод его в главном ничем не отличается от тэновского, хотя его, как и Брюнетьера, не удовлетворяла обезличенная история литературы, и он обращался к портретному искусству Сент-Бёва. Брандес был последним значительным представителем буржуазной либеральной Л. к.
Литературно-критические взгляды Маркса—Энгельса. Новую эпоху в критике открывает деятельность учителей революционного пролетариата Маркса и Энгельса. Их учение, впервые обосновавшее действительно научное, диалектико-материалистич. понимание общественного развития, произвело переворот во всех областях изучения духовной деятельности общества, в том числе и в области Л. к. Только с учением Маркса—Энгельса Л. к. приобрела действительно прочную научную основу. Литературно-критические взгляды Маркса — Энгельса органически связаны с революционной сущностью их мировоззрения. Разнообразнейшие литературнокритические статьи и высказывания Маркса и Энгельса имеют своей основной целью раскрыть противоречия художественной культуры классового общества и показать, что они могут быть уничтожены только вместе с уничтожением частной собственности и классов. Глубочайшее принципиальное различие между взглядами Маркса и Энгельса и всех предшествующих им критиков сказывается прежде всего в их учении о происхождении искусства, о его общественной роли. Для Маркса и Энгельса искусство — общественный продукт. Ни предмет искусства ни потребность в нем не существуют изначально, но возникают лишь на известной ступени общественного развития, когда человек начинает формировать материальные предметы сообразно их природе, т. е. формировать их эстетически: его труд, постепенно совершенствуясь, достигает зачатков искусства. «Человек умеет производить в соответствии с мерой каждого вида и повсюду умеет прилагать внутренне присущую предмету меру; человек поэтому формирует также и по законам красоты» [Маркс, Из философско-экономических рукописей 1844 г., в книге: «Маркс и Энгельс об искусстве» 1933, стр. 16]. Этот процесс обогащает объективным содержанием человеческие чувства, создавая этим возможность художественной восприимчивости. «Чувства общественного человека иные, чем у необщественного; только благодаря (предметно) объективно развернутому богатству человеческой сущности получается богатство субъективной человеческой чувственности, получается музыкальное ухо, глаз, умеющий понимать красоту формы» (Маркс и Энгельс, Соч., т. III, стр. 627). «Предмет искусства... создает публику, понимающую искусство и способную наслаждаться красотой» (Маркс, Введение к «К критике политической экономии», в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. XII, ч. 1, стр. 182). В первобытном обществе искусство еще непосредственно связано с материальным производством. Зачатки искусства возникают в изготовлении домашней утвари, оружия, ор-
