стр. 43, см. подстр. прим.). Продолжая борьбу с люксембургианским нигилизмом по национальному вопросу, с одной стороны, и с националистическими уклонами еврейского Бунда, — с другой, Ленин указывал, что «отдельные требования демократии, в том числе самоопределение, не абсолют, а частичка общедемократического (ныне: общесоциалистического) мирового движения. Возможно, что в отдельных конкретных случаях частичка противоречит общему, тогда надо отвергнуть ее» (Ленин, Соч., т. XIX, стр. 257—258). Вопрос о целесообразности отделения той или другой нации в той или иной ситуации марксизм-ленинизм решает в каждом отдельном случае с точки зрения интересов общественного развития и интересов классовой борьбы пролетариата за социализм. «Следует помнить, — учит Сталин на XII съезде партии в 1923, — что, кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом, — правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти. В таких случаях, — это нужно сказать прямо, — право на самоопределение не может и не должно служить преградой делу осуществления права рабочего класса на свою диктатуру. Первое должно отступить перед вторым» (Сталин, Марксизм и национальноколониальный вопрос, 1938, стр. 126—127).
За право нации на самоопределение большевики вели упорную борьбу. Ленин и Сталин являются основоположниками большевистской теории и политики в национальном вопросе.
Тов. Сталин впервые дал изложение большевистской теории нации, разгромил теорию австрийской социал-демократии и Бунда и связанную с ней оппортунистич. программу и обосновал национальную программу партии в буржуазнодемократической революции. «Теоретики» австрийской социал-демократии, а за ними Бунд и кавказские меньшевики в России превратили право на самоопределение в право на культурно-национальную автономию, понимая под ней размежевание всего населения по нациям, объединение и обособление каждой такой нации в одну национальную организацию и передачу этим организациям для управления соответствующих школ, церкви и прочих «культурных» учреждений на основе употребления родного языка в согласии с национальными традициями, потребностями, обычаями и т. д. Таким образом они оставляли всю политическую власть в руках господствующей нации.
Тов. Сталин беспощадно разоблачил эту неле-' пую и вредную выдумку. «На первых стадиях капитализма еще можно говорить о „культурной общности" пролетариата и буржуазии. Но с развитием крупной индустрии и обострением классовой борьбы „общность" начинает таять. Нельзя серьезно говорить о „культурной общности" нации, когда хозяева и рабочие одной и той же нации перестают понимать друг друга» (Сталин, там же, стр. 24). «Что это за с. — д., — спрашивает Сталин, — которые в эпоху сильнейшего обострения борьбы классов организуют междуклассовые национальные союзы?...
Желание Бауэра представить социалистическое общество в виде „пестрой картины личных национальных союзов и территориальных корпораций" является робкой попыткой заменитьМарксову концепцию социализма реформированной концепцией Бакунина» (там же, стр. 24 и 25). Сталин указывал, что «национальная автономия не разрешает национального вопроса». «Она подготовляет почву не только для обособления наций, но и для раздробления единого рабочего движения» (там же, стр. 26). Теория культурно-национальной автономии была архиоппортунистической, архиреакционной доктриной, оставлявшей политическое преобладание в государстве за господствующей нацией и смазывавшей классовые противоречия внутри самих наций. Ленин определил ее как «самый утонченный и потому самый вредный национализм» (Ленин, Соч., т. XVII, стр. 118). Резолюция летнего (1913) совещания ЦК РСДРП с партийными работниками осудила ее «с точки зрения демократии вообще и интересов классовой борьбы пролетариата в особенности» (там же, стр. 12). Кавказские меньшевики, Бунд и ликвидаторы, пытавшиеся изменить программу партии, опирались на решение августовской конференции ликвидаторов в Вене в 1912 («августовский блок»). Представители этой группы скатились впоследствии к прямой измене делу пролетариата и социализма.
Ленин и Сталин смело выдвигали толкование права на самоопределение как права на государственное отделение и образование собственного, самостоятельного и национального государства. «Нация, — учит Сталин, — может устроиться по своему желанию. Она имеет право устроить свою жизнь на началах автономии.
Она имеет право вступить с другими нациями в федеративные отношения. Она имеет право совершенно отделиться» (Сталин, Марксизм и национально — колониальный вопрос, 1938, стр. 14). «Что касается до права угнетенных царской монархией наций на самоопределение, т. е. на отделение и образование самостоятельного государства, то с. — д. партия, — указывает Ленин, — безусловно должна отстаивать это право» (Ленин, Соч., т. XVII, стр. 12).
Ленин и Сталин неустанно работали над дальнейшим развитием марксистско-ленинской теории национального вопроса, упорно боролись за ёе чистоту и применение этой теории на практике. В разгар первой мировой империалистической войны в апреле 1916 в своих тезисах о социалистической революции и праве наций на самоопределение Ленин, указав, что на очередь дня стала социалистическая революция, пишет: «Победоносный социализм необходимо должен осуществить полную демократию, а, следовательно, не только прове-' сти полное равноправие наций, но и осуществить право на самоопределение угнетенных наций, т. е. право на свободное политическое отделение» (Ленин, Соч., т. XIX, стр. 37).
Через год, будучи уже в России, Ленин конкретизировал это положение: «В национальном вопросе пролетарская партия должна отстаивать, прежде всего, провозглашение и немедленное ’ осуществление полной свободы отделения от России всех наций и народностей, угнетенных царизмом, насильственно присоединенных или насильственно удерживаемых в границах государства, т. е. аннектированных...
Полная свобода отделения, самая широкая местная (и национальная) автономия, детально разработанные гарантии прав национального меньшинства — такова программа революционного пролетариата» (Ленин, Соч., т. XX, стр. 123). В «Материалах по пересмотру партий13*
