свойств» человеческой природы. Этот естественный строй они представляли в виде коммунизма, основанного на «естественном праве». В своём сочинении «Кодекс природы» (1775) Морелли, исходя из этой теории, резко критикует принцип частной собственности.
Требуя его отмены и перехода к коммунизму, он даёт образец законодательства «согласно с намерениями природы». Хотя коммунизм Морелли был примитивным, уравнительным, всё же историч. значение его идей велико.
Название утопич. С. применяется и к таким домарксовским социалистич. теориям и системам, к-рые хотя и признают революционный (а не исключительно мирный) путь осуществления своих задач, но исходят из идеалистич. предпосылок: «естественного права», особенностей человеческой природы и пр.
Таков, напр., коммунизм Гракха Бабёфа (см.), выступившего во главе «заговора равных» на закате французской бурж. революции (1796) и выражавшего интересы неразвитого франц. пролетариата той эпохи. Для воззрений Бабёфа характерны всеобщий аскетизм и грубая уравнительность.
Наиболее яркими и влиятельными представителями утопического С. являются СенСимон, Фурье и Оуен (см.) — три мыслителя, к-рые, по словам Энгельса, «при всей фантастичности и всём утопизме своих учений.. 8 гениально предвосхитили бесчисленное множество положений, правильность которых мы доказываем теперь научно» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XV, стр. 142). Их системы возникают в начальный период развития промышленного капитализма. Творцы их видят уже противоречия классов, страдания и бедствия пролетариата и в своих планах отражают интересы гл. обр. рабочего класса.
Но они не видят в пролетариате самостоятельной общественной силы, способной взять в свои руки защиту своих интересов; они обращаются со своими планами ко всем классам и лицам и даже преимущественно к богатым и власть имущим, суля* всем слоям общества неисчислимые выгоды от осуществления этих планов. Социалисты-утописты 19 в. высказали ряд ценных идей, давших право называть их предшественниками научного С. Так, у Сен-Симона имеются попытки объяснения историч. процесса борьбой классов и зачатки материалистич. понимания развития общества. Сен-Симон высказал мысль, что политич. власть над людьми должна в дальнейшем превратиться в управление вещами, в заведывание процессами производства, т. е. мысль об отмирании государства на определённой стадии общественного развития. Фурье, по словам Энгельса, мастерски владел диалектикой; в своей критике капиталистич. строя он указывал на заколдованный круг непреоборимых и вечно возобновляющихся противоречий, в которых движется буржуазная цивилизация, и дал замечательное для своего времени объяснение торгово-промышленных кризисов как кризисов от изобилия. Фурье мечтал о том, чтобы сделать труд из отталкивающего привлекательным и поставить соревнование в труде на пользу всего общества на место господствующей при капитализме всеобщей конкуренции. Оуэн один из первых понял й объяснил сущность промышленной революции вАнглии и двойственную роль машины: как проклятия для рабочих при капиталистич. строе и благодеяния при строе С.; он критиковал разделение труда, превращающее рабочего в придаток машины, и пропагандировал общественное воспитание детей, основанное на соединении обучения с производительным трудом. Оуэн и Фурье выдвигали идею объединения физического труда с умственным и уничтожения противоположности между городом и деревней. К этому кругу идей близки также Кабе (см.) («Путешествие в Икарию», 1840), Леру («О человечности», 1840),, Дезами («Кодекс общины», 1842).
Социалисты — утописты были идеалистами в подходе к общественным явлениям, не знализаконов общественного развития. Поэтому, осуждая капиталистич. строй как несправедливый и убеждая своих последователей в необходимости замены его строем социалистическим, они не умели ни объяснить причин' этих несправедливостей, ни указать действительные пути к переустройству общества» на новых началах, ни найти ту общественную силу, к-рая способна стать творцом нового общества. Они не понимали историч. роли рабочего класса. Для них пролетариат был только объектом эксплоатации, страдающей, бессильной массой, о которой надо позаботиться, но не творцом истории, создателемнового общественного строя. Это были мечтатели-одиночки, чуждые народу и очень далёкие от него. «Но если мы, — писал Маркс о Фурье, Сен-Симоне и Оуэне, — не должны’ отрекаться от этих патриархов социализма, как современные химики не могут отречься от своих родоначальников, от алхимиков, то мы должны во всяком случае стараться не впасть в их ошибки, ибо с нашей стороны они были бы непростительны» (Марков Энгельс, Соч., т. XV, стр. 92).
Высшей формой домарксовского С. были учения великих русских революц. демократов 19 в. — Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова, к-рые видели ограниченность учений утопистов Запада, хотя и не дошли ещё до научного С. Герцен указывал, что зап. социалисты-утописты «не знали, как навести мосты из всеобщности в действительную жизнь, из стремления в приложение» (ГерценА. И., Письма из Франции и Италии. — С того берега, 1931, стр. 55). Он обращал внимание на то, что утописты оторваны от народа, не дают ему программы революц. борьбы. В отличие от Сен-Симона, Фурье, Оуэна, русские социалисты-утописты ориентировались не на богатых филантропов, а на народ, в первую очередь на борющееся за своё освобождение крестьянство. Великие русские утописты далеко превосходили утопич. социалистов Запада в своих революц. устремлениях. «Чернышевский был не только социалистом-утопистом, — писал Ленин. — Он был также революционным демократом, он умел влиять на все политические события его эпохи в революционном духе, проводя — через препоны и рогатки цензуры — идею крестьянской революции, идею борьбы масс за свержение всех старых властей» (Ленин, Соч., т. XV, стр. 144). В мировоззрении Чернышевского и Добролюбова утопич. С. сливался с революционным демократизмом в одно неразрывное
