дограмматиков понятие Ф. в языке; но, рассматривая язык в целом как «форму и только как форму» (де-Соссюр), притом «чистую форму» (т. е. мыслимую в отрыве от сознания и бытия), они лишь усугубляют отрыв Ф. от содержания в языке, утверждая самодвижение Ф. языка, определяемое (необъяснимым в своем генезисе) структурным типом («моделью») языка.
Выход из порочного круга, в к-ром находится современная лингвистическая мысль, возможен лишь на основе коренного пересмотра проблемы формы в языке. Только исходя из понимания языка как «непосредственной действительности мысли», как «практического... действительного сознания» (Маркс и Энгельс, Немецкая идеология, Соч., т. IV, стр. 434 и 20), только понимая при этом сознание как отражение, как снимок бытия, «не... простой, непосредственный, зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлета фантазии от жизни» (Ленин, Философские тетради, стр. 336), можно установить основополагающие моменты для диалектико-материалистич. определения Ф. в языке. Эти моменты следующие: диалектическое единство Ф. языка с его содержанием, ее обусловленность формой развития мышления и, в конечном счете, общества и ее активность.
Именно активность языковой Ф., ее относительная самостоятельность затрудняют правильное ее истолкование. Раз возникнув в языке, Ф. его образует как бы новое качество, отличное от содержания языка, и получает свое собственное, отчасти самостоятельное развитие. «Выделением языка-мышления из трудового процесса, как его противоположности, начинается процесс отпочкования в единой речи, языке — мышлении, двух противоположных... моментов — м ышления и его выявления,... идеологического момента и... формального момента» (Марр Н. Я., Язык и современность). Так как развитие Ф. языка всегда отстает от развития его содержания (об этом отставании см. Язык, Грамматика), то — при антиисторическом подходе к явлениям языка в современной буржуазной лингвистике — создается возможность глубоко ошибочного отрицания всякой связи Ф. языка с содержанием.
В действительности однако Ф. языка всегда содержательна, более того — она и выделяется в процессе речевого общения лишь при овладении содержанием речи как Ф. связи его элементов; но в результате уже указанного выше отставания Ф. в ее развитии семантика ее категорий во многих случаях может быть выявлена лишь в историческом их изучении. «„Материя и форма родного языка" только тогда могут быть поняты, когда прослеживают его возникновение и постепенное развитие, а это невозможно, если оставлять без внимания, вопервых, его собственные омертвевшие формы и, во-вторых, родственные живые и мертвые языки» (Энгельс, Анти-Дюринг, в кн.: Маркс и Энгельс, Сочинения, т. XIV, стр. 327). Именно историческое изучение языковой формы вскрывает ее диалектическое единство с содержанием, раскрывая ее как его внутреннюю структуру, как закон его развития. Притом даже внешние Ф. языка не являются абсолютно безразличными к его содержанию и должны быть исследуемы в этом направлении (см. Грамматика), но в центре исследования должна стоять внутренняя Ф. языка — 150
структура его семантической стороны в ее историческом развитии по так наз. стадиям (см.).
Таковы основные моменты диалектико-материалистического понимания Ф. в языке, к-рая еще ждет своего развернутого исследования.
Лит.: По вопросу о внутренней Ф. языка: Humboldt W., v., Uber die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaues und ihren Einfluss auf die geistige Entwickelung des Menschengeschlechts, B., 1836, и ряд поел, изданий (рус. пер.: Гумбольдт В., ф о н, О различии организмов человеч. языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеч. рода. Пер. П. Билярского, СПБ, 1859. См. также Pott А., Предисловие к «Uber die Verschiedenheit desmenschlichen Sprachbaues...» Гумбольдта); его же, Ueber die Entstehung der grammatischen Formen und ihren Einfluss auf die Ideenentwickelung, B., 1822, и ряд поел, изданий; Steinthal Н., Charakteristik der hauptsachlichsten Typen des Sprachbaues, B., 1860; его же, Abriss der Sprachwissenschaft, T. 1, B., 1871; Потебня А. А., Мысль и язык, 2 изд., Харьков, 1892 (1-е изд., СПБ, 1862, отт. из «Журн. Минист. нар. проев.»); Marty A., Untersuchungen zur Grundlegung der allgemeinen Grammatik und Sprachphilosophie, Bd I, Halle, 1908; Cassiг e r E., Philosophic der symbolischen Formen, T. I — Die Sprache, B., 1923; кроме того краткое определение понятия внутренней Ф. или понятия языковдй Ф. вообще встречается в большей части общих работ по языковедению — ср. GabelentzG., v., Die Sprachwissenschaft.., Lpz., 1891; Wu n d t W., VOlkerpsychologie(Untersuchung der Entwickelungsgeschichte von Sprache, Mythus und Sitte), Bd I — Die Sprache, 2 Aufl., Lpz., 1904; Delbriick B., Vergleichende Syntax der indogermanischen Sprachen, T. l, Lpz., 1893; Фортунатов Ф. Ф., Лекции по сравнительному языковедению, б. м., литогр. курс 1884—85 гг. [учение Фортунатова популяризируют его ученики — Поржезинский, Ушаков, Пешковский и др.]; Saussure F., d е, Cours de linguistique g6n6rale, Lausanne — P., 1916 (рус. пер.: С о c сюр Ф., д e, Курс общей лингвистики, пер. А. Сухотина, М., 1933) [учение де-Соссюра о Ф. языка популяризируют Hjelmolev и др.]; S а р i rE„ Language, N. Y., 1921 (рус. пер.: Сепир Э., Язык, пер. А. Сухотина, М. — Л., 1934). Характеристика перечисленной литературы дана в статье. По вопросу о грамматической Ф. языка см. ст.
Грамматика. По вопросу о звуковой Ф. языка см. Фонетика, Фонема.
Р, Шор.
Ф. музыкальная. Форма музыкальная — выражение определенного идейно-эмоционального содержания специфическими средствами музыкальной выразительности. — Музыкальное произведение нужно рассматривать как синтез, как диалектическое единство формы и содержания. Ведущая, определяющая роль в нем принадлежит содержанию, которое однако в процессе творческой кристаллизации муз. образов находится в постоянном, часто глубоко противоречивом взаимодействии с Ф. м. Муз. форма ни в коем случае не может быть отождествлена с самим содержанием, что характерно для формалистического музыковедения.
В творчестве каждого композитора как выразителя определенной идеологии Ф. м. всегда обусловлена содержанием, причем утверждение и развитие Ф. м. как выражения определенного содержания в определенную историческую эпоху зависит в значительной мере и от творческого опыта, накопленного предшествующими поколениями художников. Здесь вполне приложимы слова: «философия каждой эпохи располагает в качестве предпосылки определенным мыслительным материалом, материалом, который передан ей ее предшественниками и из которого она исходит» (Маркс и Энгельс, Письма, 4 изд., стр. 384). Поэтому наиболее остро противоречия между Ф. м. и содержанием выявляются в переломные эпохи.
Примером здесь могло бы служить творчество Шуберта (см.), главным образом симфонизм его (или даже последний этап творчества Бетховена, см.).
С другой стороны, творческая практика каждой эпохи несет в себе элементы (хотя бы в зародышевом виде) новых Ф. м. и следовательно нового муз. стиля, получающих свое
