Недвижный камышъ. Не трепещетъ осока.
10 Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убѣгаютъ далеко-далеко.
Во всемъ утомленье, глухое, нѣмое.
Войди на закатѣ, какъ въ свѣжія волны,
Въ прохладную глушь деревенскаго сада,—
15 Деревья такъ сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу такъ грустно, и сердце не радо.
Какъ будто душа о желанномъ просила,
И сдѣлали ей незаслуженно-больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
20 И плачетъ, и плачетъ, и плачетъ невольно.
Недвижный камыш. Не трепещет осока.
10 Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всём утомленье, глухое, немое.
Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада, —
15 Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.
Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
20 И плачет, и плачет, и плачет невольно.
Когда я думаю, что рядомъ,
Вотъ здѣсь, кругомъ, передо мной
Безмѣрнымъ преданы отрадамъ,
Ликуютъ духи, міръ иной,—
5 Въ той комнатѣ, гдѣ дни и ночи,
Какъ каторжникъ, забывъ про сонъ,
Такъ бьюсь я, не смыкая очи,
Все бьюсь, къ работѣ присужденъ,—
Когда я думаю, что годы,
10 Съ печальной блѣдностью лица,
Въ окно все тотъ же ликъ Природы
Я буду видѣть безъ конца,—
Когда я думаю, что рядом,
Вот здесь, кругом, передо мной
Безмерным преданы отрадам,
Ликуют духи, мир иной, —
5 В той комнате, где дни и ночи,
Как каторжник, забыв про сон,
Так бьюсь я, не смыкая очи,
Всё бьюсь, к работе присуждён, —
Когда я думаю, что годы,
10 С печальной бледностью лица,
В окно всё тот же лик Природы
Я буду видеть без конца, —
