Пошелестѣвъ, заснули до весны,
Хрусталики сложивъ прозрачныхъ крылій,
Мохнатыя сбирательницы пылей,
Съ тѣхъ чашечекъ, гдѣ золотые сны.
5 Умолкъ тысячекрылый гудъ струны.
Средь воска и медвяныхъ изобилій
Спятъ сонмы. А по храмамъ—лику лилій
Горѣнья тысячъ свѣчъ посвящены.
Подъ звонъ кадилъ и тихіе напѣвы,
10 Въ лучѣ косомъ качая синій дымъ,
Идетъ обѣдня ходомъ золотымъ.
Озарена икона Чистой Дѣвы.
И блѣдный рой застывшихъ инокинь
Какъ лунный садъ, расцвѣтный сонъ пустынь.
Пошелестев, заснули до весны,
Хрусталики сложив прозрачных крылий,
Мохнатые сбирательницы пылей,
С тех чашечек, где золотые сны.
5 Умолк тысячекрылый гуд струны.
Средь воска и медвяных изобилий
Спят сонмы. А по храмам — лику лилий
Горенья тысяч свеч посвящены.
Под звон кадил и тихие напевы,
10 В луче косом качая синий дым,
Идёт обедня ходом золотым.
Озарена икона Чистой Девы.
И бледный рой застывших инокинь
Как лунный сад, расцветный сон пустынь.