Отъ дѣтскихъ дней я полюбилъ крота,
За то что ходитъ въ бархатной онъ шубкѣ,
И бѣлизной его сіяютъ зубки,
И жизнь его, среди существъ, не та.
5 Подземное, ночное, темнота.
Межь тѣмъ какъ въ солнцѣ жадныя голубки
Глупѣютъ отъ пригоршни желтой крупки,
Онъ все одинъ, и тамъ онъ, гдѣ мечта.
Внизу, вглуби, гдѣ вѣрно есть аллеи,
10 И духовъ черныхъ башни и дворы,
Гдѣ странные полночные пиры,—
Гдѣ земляные черви точно змѣи,
Съ приказомъ жить лишь тамъ, а если тутъ
Покажутся, немедленно умрутъ.
От детских дней я полюбил крота,
За то, что ходит в бархатной он шубке,
И белизной его сияют зубки,
И жизнь его, среди существ, не та.
5 Подземное, ночное, темнота.
Меж тем как в солнце жадные голубки
Глупеют от пригоршни жёлтой крупки,
Он всё один, и там он, где мечта.
Внизу, вглуби, где верно есть аллеи,
10 И духов чёрных башни и дворы,
Где странные полночные пиры, —
Где земляные черви, точно змеи,
С приказом жить лишь там, а если тут
Покажутся, немедленно умрут.
