Любящій. Скажи, скорѣе.
Елена. Быть можетъ, ты самъ пожалѣешь, что такъ торопишься къ словамъ.
Любящій. Каждое твое слово есть лучъ для меня.
Елена. Есть странный цвѣтокъ, который зовется—любовь въ туманѣ.
Любящій. Ну?
Елена. Ты думаешь, что всѣ цвѣты любятъ свѣтъ? Ты не знаешь. Цвѣтокъ, который зовется любовью въ туманѣ, боится именно лучей.
Любящій. Онъ умретъ отъ лучей?
Елена. Онъ умретъ.
Любящій. Сколько другихъ цвѣтовъ! Есть розы, гвоздики, шиповникъ, и маки. Есть красные лепестки, напоенные лучами и кровью.
Елена. И кровью.
Любящій. Это цвѣтъ жизни.
Елена. Мы живемъ въ такомъ странномъ мірѣ, что цвѣтъ жизни совпадаетъ въ немъ со цвѣтомъ смерти.
Любящій. Елена, не мучь меня больше. Я усталъ отъ словъ.
Елена. Больше словъ не будетъ. Мы уже убили словами тотъ цвѣтокъ, который былъ мнѣ дорогъ. Слушай. Ты уйдешь сейчасъ, и придешь сюда, когда Солнце зайдетъ за край горизонта. Я буду ждать тебя. Если я почувствую, что въ душѣ моей цвѣтутъ тѣ яркіе цвѣты, въ которыхъ ты видишь цвѣтъ жизни, ты будешь счастливъ—какъ
Любящий. Скажи, скорее.
Елена. Быть может, ты сам пожалеешь, что так торопишься к словам.
Любящий. Каждое твое слово есть луч для меня.
Елена. Есть странный цветок, который зовется — любовь в тумане.
Любящий. Ну?
Елена. Ты думаешь, что все цветы любят свет? Ты не знаешь. Цветок, который зовется любовью в тумане, боится именно лучей.
Любящий. Он умрет от лучей?
Елена. Он умрет.
Любящий. Сколько других цветов! Есть розы, гвоздики, шиповник, и маки. Есть красные лепестки, напоенные лучами и кровью.
Елена. И кровью.
Любящий. Это цвет жизни.
Елена. Мы живем в таком странном мире, что цвет жизни совпадает в нём со цветом смерти.
Любящий. Елена, не мучь меня больше. Я устал от слов.
Елена. Больше слов не будет. Мы уже убили словами тот цветок, который был мне дорог. Слушай. Ты уйдешь сейчас, и придешь сюда, когда Солнце зайдет за край горизонта. Я буду ждать тебя. Если я почувствую, что в душе моей цветут те яркие цветы, в которых ты видишь цвет жизни, ты будешь счастлив — как
