комнату, гдѣ было съ полдюжины хромыхъ стульевъ и два стола, въ томъ числѣ одинъ съ приборомъ для ужина. Противуположныя двери также растворились, и вошла высокая, толстая женщина, въ грязномъ шлафроке, съ волосами въ папильоткахъ, и въ измятомъ чепцѣ, привязаннымъ къ головѣ желтымъ носовымъ платкомъ. Она подошла прямо къ Сквирсу и влѣпила ему два звонкихъ поцѣлуя. Не мудрено было догадаться, что это его супруга.
— Ну, что̀? сказалъ Сквирсъ: каково поживаютъ наши коровы?
—̀Благополучно, отвѣчала нѣжная половина грубымъ и рѣзкимъ голосомъ.
—̀А свиньи?
—̀Тоже.
—̀Ну, спасибо тебѣ за добрыя вести. Что̀ касается до сорванцовъ, то объ нихъ и спрашивать нечего.
— Они все на лицо. Только у маленькаго Питера опять была горячка.
— Тьфу, чортъ возьми! этотъ негодяй безпрестанно боленъ! А я, мой другъ, привезъ съ собой помощника!
Мистрисъ Сквирсъ холодно поклонилась Николаю, и отведя мужа въ сторону, начала съ нимъ шептаться, но такъ, что молодой человѣкъ невольно подслушалъ нѣсколько безсвязныхъ выраженій: Объявлено..... Ты дуракъ...... Напечатать «съ помощниками», а всё-таки не имѣть..... Я буду его ненавидѣть.....
— О! такъ ты мастерски это сдѣлаешь, сказалъ мистеръ Сквирсъ вслухъ: никто не дѣлаетъ такъ славно, какъ ты.
Они обмѣнялись улыбками и сели къ столу. Мистеръ Сквирсъ сталъ разсказывать объ успѣхахъ своей поѣздки, кто заплатилъ, кто просрочилъ: слово «деньги» повторялось чаще всѣхъ другихъ словъ. Между-темъ молодой дѣтина, котораго называли Смайкомъ, принесъ блюдо говядины и бутылку съ водкой. Въ
