— Я хотѣла видѣть всѣхъ васъ, мои милые друзья, — сказала Ева, — потому что я люблю васъ. Я люблю всѣхъ васъ, и я хочу сказать вамъ одну вещь и хочу, чтобы вы не забыли моихъ словъ… Я скоро уйду отъ васъ черезъ нѣсколько недѣль вы уже не увидите меня.
Тутъ дѣвочку прервали громкія рыданія, вопли и причитанія присутствующихъ, заглушившіе ея слабый голосокъ. Она подождала съ минуту и затѣмъ продолжала такимъ тономъ, отъ котораго всѣ снова смолкли.
— Если вы меня любите, вы не должны прерывать меня. — сказала она. — Послушайте меня, я хочу поговорить съ вами о вашихъ душахъ… Я боюсь, что многіе изъ васъ совсѣмъ объ этомъ не думаютъ. Вы думаете только объ здѣшнемъ мірѣ. Но мнѣ хочется напомнить вамъ, что есть другой прекрасный міръ, гдѣ живетъ Іисусъ Христосъ. Я иду туда и вы тоже, могли бы придти туда. Тамъ есть мѣсто для васъ также, какъ для меня. Но если вы хотите попасть туда, вы не должны вести лѣнивую, безпечную, легкомысленную жизнь; вы должны быть христіанами. Помните, что каждый изъ васъ можетъ сдѣлаться ангеломъ и навѣки остаться ангеломъ. Если вы хотите быть христіанами, Христосъ поможетъ вамъ. Вы должны молиться ему, должны читать…
Дѣвочка остановилась, съ состраданіемъ посмотрѣла на нихъ и сказала печально. — Но, Боже мой! вы не можете читать! Бѣдные, бѣдные! — она спрятала лицо въ подушки и заплакала. Сдержанныя рыданья негровъ, стоявшихъ на колѣняхъ вокругъ ея кушетки, заставили ее успокоиться.
— Ничего, — сказала она, поднимая головку и улыбаясь, сквозь слезы, — я молилась за васъ, я знаю, что Христосъ поможетъ вамъ, хотя вы и не умѣете читать. Старайтесь поступать, какъ только можете, хорошо; молитесь каждый день; просите Его помочь вамъ, просите чтобы другіе почаще читали вамъ Библію, и я надѣюсь, что мы съ вами всѣ встрѣтимся на небѣ.
— Аминь! — въ полголоса проговорили Томъ, Мамми и кое-кто изъ стариковъ, принадлежавшихъ къ методистской церкви. Болѣе молодые и легкомысленные, охваченные незнакомымъ имъ чувствомъ, рыдали пригнувъ головы къ колѣнямъ.
— Я знаю, — проговорила Ева, — что вы всѣ любите меня.
— Да, о да! конечно, любимъ! Господи, благослови ее! — невольно вырвалось у всѣхъ.
— Да, я знаю, что любите. Всѣ вы были всегда добры ко мнѣ; и мнѣ хочется дать каждому изъ васъ что-то на память. Я
— Я хотела видеть всех вас, мои милые друзья, — сказала Ева, — потому что я люблю вас. Я люблю всех вас, и я хочу сказать вам одну вещь и хочу, чтобы вы не забыли моих слов… Я скоро уйду от вас через несколько недель вы уже не увидите меня.
Тут девочку прервали громкие рыдания, вопли и причитания присутствующих, заглушившие её слабый голосок. Она подождала с минуту и затем продолжала таким тоном, от которого все снова смолкли.
— Если вы меня любите, вы не должны прерывать меня. — сказала она. — Послушайте меня, я хочу поговорить с вами о ваших душах… Я боюсь, что многие из вас совсем об этом не думают. Вы думаете только об здешнем мире. Но мне хочется напомнить вам, что есть другой прекрасный мир, где живет Иисус Христос. Я иду туда и вы тоже, могли бы придти туда. Там есть место для вас также, как для меня. Но если вы хотите попасть туда, вы не должны вести ленивую, беспечную, легкомысленную жизнь; вы должны быть христианами. Помните, что каждый из вас может сделаться ангелом и навеки остаться ангелом. Если вы хотите быть христианами, Христос поможет вам. Вы должны молиться ему, должны читать…
Девочка остановилась, с состраданием посмотрела на них и сказала печально. — Но, Боже мой! вы не можете читать! Бедные, бедные! — она спрятала лицо в подушки и заплакала. Сдержанные рыданья негров, стоявших на коленях вокруг её кушетки, заставили ее успокоиться.
— Ничего, — сказала она, поднимая головку и улыбаясь, сквозь слезы, — я молилась за вас, я знаю, что Христос поможет вам, хотя вы и не умеете читать. Старайтесь поступать, как только можете, хорошо; молитесь каждый день; просите Его помочь вам, просите чтобы другие почаще читали вам Библию, и я надеюсь, что мы с вами все встретимся на небе.
— Аминь! — вполголоса проговорили Том, Мамми и кое-кто из стариков, принадлежавших к методистской церкви. Более молодые и легкомысленные, охваченные незнакомым им чувством, рыдали пригнув головы к коленям.
— Я знаю, — проговорила Ева, — что вы все любите меня.
— Да, о да! конечно, любим! Господи, благослови ее! — невольно вырвалось у всех.
— Да, я знаю, что любите. Все вы были всегда добры ко мне; и мне хочется дать каждому из вас что-то на память. Я
