знаю его!—самоувѣренно произнесъ Ракитинъ.
— Золотой народъ!—горячо проговорилъ Василій Леонтьевичъ. И виновато прибавилъ:—Иногда и ударить... привычка... Но если за дѣло—не обижаются.
— А все лучше бы господамъ офицерамъ полегче... Того и гляди еще въ газеты попадемъ... Неловко...
Шпилька была направлена въ старшаго офицера.
Онъ понялъ, но ничего не сказалъ.
— Кто это могъ сообщить про бывшаго командира „Витязя“... Читали?
— Читалъ... А кто сообщилъ и не думалъ.
— Пожалуй, младшій механикъ Носовъ отличился. Тоже либералъ, этотъ сынокъ старшаго писаря!—съ презрительнымъ высокомѣріемъ проговорилъ Ракитинъ. И, поморщившись, продолжалъ: въ каютъ-компаніи онъ проповѣдуетъ глупости... Какой-то механикъ, а тоже... Вы, Василій Леонтьичъ, не очень-то позволяйте этому механишкѣ... Мы на военномъ суднѣ... Чтобы онъ и не думалъ заниматься обличительной литературой... Живо сплавлю!—прибавилъ капи-
