ограничивается десятками активныхъ работниковъ и немногими тысячами сочувствующихъ. "Ты сѣешь... а гдѣ твое жниво?" — спрашиваетъ Янка Купала въ одномъ изъ своихъ стихотвореній. Замретъ ли это движеніе, или ему суждено разростись, и весь бѣлорусскій народъ проникнется сознаніемъ своихъ національныхъ правъ? Трудно отвѣтить на этотъ вопросъ категорически. Я думаю, что дѣло бѣлорусскихъ національныхъ дѣятелей чистое и хорошее, что оно несетъ въ глухіе закоулки бѣдной страны и первыя знанія, и интересъ къ книгѣ, и жажду разумной, осмысленной, достойной человѣка жизни. Я думаю, что ихъ трудъ не безплоденъ, и въ томъ или иномъ направленіи, можетъ-быть неожиданномъ для нихъ самихъ, принесетъ жатву. Какъ ни сильно на свѣтѣ зло, все-таки добро въ концѣ-концовъ побѣждаеть его, и если самоотверженный, безкорыстный трудъ бѣлорусскихъ работниковъ пробудитъ гражданское и человѣческое сознание въ забитыхъ бѣлорусскихъ массахъ, то и это будетъ святой результатъ ихъ дѣятельности, хотя бы имъ и не удалось, скажу болѣе — не понадобилось создать особый литературный бѣлорусский языкъ. Во всякомъ случаѣ, это вопросъ будущаго, который разрѣшитъ исторія.
А. Погодинъ.
