1) Я покажусь слишкомъ дерзкимъ, рѣшаясь возвѣщать это такъ смѣло. Но я призываю тебя, читатель, къ самому дѣлу и дѣлаю тебя судьею; самъ же являюсь труженикомъ. Вполнѣ удовлетворяющею своей цѣли школою называю я такую школу, которая есть истинная мастерская гуманности, т. е. въ которой духъ учащагося погружается въ сіяніе мудрости, успѣшно стремится проникнуть все сокровенное и явное (какъ сказано въ премудр. VII, 17), гдѣ сердце и его стремленія достигаютъ полной гармоніи съ добродѣтелію, сердце привлекается божественною любовью и наполняется ею такъ, что уже здѣсь, подъ небомъ, всѣ тѣ, которые вручены христіанскимъ школамъ для назиданія въ истинной мудрости, пріучаются вести небесную жизнь. Словомъ, гдѣ всѣ обучаются всему совершенно.
2. Но какая школа брала на себя до сихъ поръ трудъ—выполнить эту задачу въ совершенствѣ, не говоря уже о томъ, чтобъ она этого достигла? Впрочемъ я не хотѣлъ бы казаться человѣкомъ, который преслѣдуетъ Платоновы идеи, и мечтаетъ о совершенствѣ, котораго нигдѣ не существуетъ и на которое никогда нельзя надѣяться въ этой жизни; я приведу другой доводъ въ пользу того, что школы должны быть именно таковы, но до сихъ поръ еще таковыми не были.
3. Лютеръ, въ своемъ увѣщаніи (отъ 1525 г.) къ городамъ имперіи открывать школы, высказываетъ между прочимъ желаніе: вопервыхъ, чтобы во всѣхъ городахъ, мѣстечкахъ и селахъ были открываемы школы для обученія въ нихъ юношества обоего пола (на сколько это необходимо, мы привели доводы выше, въ 1-й главѣ), при этомъ чтобы и тѣ, которые занимаются сельскими работами или ремесломъ, также ежедневно ходили въ школу, хотя на два часа, и были бы обучаемы полезнымъ свѣдѣніямъ, добрымъ нравамъ и страху Божію. Вовторыхъ, чтобъ они были обучаемы по болѣе легкой методѣ, которая не только бы не отвращала отъ ученья, но какъ бы нѣкоторою приманкою привлекала къ нему и
