статочно топорна. Но г-жѣ Ходыревой этого мало. „Кто знаетъ“, размышляетъ y нея червонный король, „можетъ быть тамъ, за этими темными тучами, тамъ, гдѣ сіяетъ золотое свѣтило, обитаютъ Существа совершенныя... Существа, превосходство которыхъ внѣ пониманія маленькихъ картъ... Великое Нѣчто управляетъ свѣтилами. Оно разумно это великое нѣчто“. И уже совсѣмъ въ заключеніе мораль: „Только имѣя подобную вѣру, можно безропотно переносить дальнѣйшее существованіе... Поэтому, возложивъ все упованіе на Тѣхъ, Кто изъ ничтожнаго картона создалъ такія яркія фигуры, Кто въ цѣлой колодѣ не сдѣлалъ двухъ одинаковыхъ картъ, — слѣдуетъ терпѣливо переносить всѣ испытанія, твердо вѣруя, что все имѣетъ свыше опредѣленныя причины“... Наидрагоцѣннѣйшимъ перломъ всей книги можно считать сказку подъ заглавіемъ „Феликсъ“. Такъ начинается она: „Кресты... Кресты... Кресты... Направо... Налѣво... вездѣ... Нѣмые, холодные...“ Дѣйствіе происходитъ на кладбищѣ, конечно, ночью. Туда приходитъ прекрасная дѣвушка дать обѣтъ безбрачія, чтобы не произвести на свѣтъ младенца, который и въ могилѣ будетъ проклинать мать за тѣ муки, какими терзаетъ жизнь каждое живое существо. Изъ могилъ слышатся раздирающіе стоны. Стонетъ недавно похороненная дѣвушка, голоситъ въ мрачномъ склепѣ „богатый купецъ“, плачетъ поэтъ. Страшно! Это было осенью. Весной дѣвушка опять приходитъ на кладбище, но уже въ другомъ настроеніи. Хочется любить! Но младенецъ долженъ явиться особенный „небесный малютка“, чуждый земному горю. A какъ этого достигнуть? Кого же полюбить? Вотъ идетъ она посовѣтоваться съ колдуньей. Колдунья, какъ водится, живетъ въ избушкѣ. Понимаетъ она дѣвицу съ полу-слова и обѣщаетъ привести мужа пригоднаго для не вполнѣ обычныхъ намѣреній красавицы. И привела колдунья мужа. Онъ оказался больнымъ какой-то „страшной“ болѣзью. Лицо и тѣло y него — сплошная язва. Дѣвица въ ужасѣ, но дѣлать нечего: „если ей суждено поступиться собственнымъ счастьемъ, если укоры совѣсти не дадутъ ей иначе покою, — она станетъ женою чудовища“. О послѣднемъ дѣйствіи этой сказки какъ-то не хочется и говорить. Картонные ужасы его раскрашены въ тонахъ Емельянова-Коханскаго, нашего незабвеннаго, доморощеннаго декадента. Младенецъ рождается мертвымъ. Мораль опять ясна безъ словъ. Въ такомъ же родѣ и всѣ остальныя страницы книги, — нелѣпые, безвкусные, ученически-наивные вымыслы досужей фантазіи г-жи Ходыревой.
HERMANN HEJERMANS. Allerseelen. Ein Spiel in 3 Acten. Egon Fleischel. Berlin 1906.
Новая пьеса небезызвѣстнаго голандскаго драматурга Г. Гейерманса, появившаяся по-нѣмецки, вводитъ насъ въ жизнь небольшой
