пою-рыболовомъ и отнимаютъ у нея наловленную ею рыбу; но никому еще не приходилось наблюдать чтобы коршуны дрались за обладаніе похищенной такимъ образомъ добычей. На островѣ Кергеленѣ д-ръ Couës видѣлъ, какъ Buphagus (изъ скворцоваго семейства, морская курочка промышленниковъ) преслѣдуетъ чаекъ съ цѣлью заставить ихъ отрыгнуть пищу; хотя, съ другой стороны, чайки, въ соединеніи съ морскими ласточками, прогоняютъ морскую курочку, какъ только она приближается къ ихъ владѣніямъ, особливо во время гнѣздованія[1]. Маленькія, но очень быстрыя пиголицы (Vanellus cristatus) смѣло атакуютъ хищныхъ птицъ. „Атака пиголицъ на сарыча, на коршуна, на ворону или на орла—одно изъ самыхъ интересныхъ зрѣлищъ. Чувствуется, что онѣ увѣрены въ побѣдѣ, и видишь ярость хищника. Въ подобныхъ случаяхъ пиголицы въ совершенствѣ поддерживаютъ другъ друга, и чѣмъ многочисленнѣе онѣ, тѣмъ храбрѣе»[2]. Пиголица вполнѣ заслужила прозвище „доброй матери“, которое ей дали греки, такъ какъ она никогда не отказывается защищать другихъ водяныхъ птицъ отъ нападеній ихъ враговъ. Но даже маленькій обитатель нашихъ садовъ, бѣлая трясогузка (Motacilla alba), вся длина которой едва достигаетъ восьми дюймовъ, заставляетъ иногда воробьинаго ястреба прекратить охоту. „Я часто восхищался ихъ мужествомъ и проворствомъ,—писалъ старикъ Брэмъ,—и я убѣжденъ, что одинъ только соколъ способенъ поймать трясогузку… Когда ихъ стая заставитъ какого-нибудь хищника удалиться, онѣ оглашаютъ воздухъ торжествующимъ пискомъ и затѣмъ разлетаются». Въ такихъ случаяхъ онѣ собираются съ опредѣленною цѣлью, погоняться за врагомъ,—совершенно такъ же, какъ намъ приходилось наблюдать, что все птичье населеніе лѣса вдругъ поднималось при извѣстіи о появленіи въ немъ какой-нибудь ночной птицы и всѣ—какъ хищныя птицы, такъ и маленькія безобидныя пѣвуньи — начинали гоняться за пришельцемъ и, въ концѣ концовъ, принуждали его вернуться въ свое убѣжище.
- ↑ Dr. Elliot Couës, «Вirds of the Kerguelen Island», въ «Smithsonian Miscellaneous Collections», т. XIII, № 2, стр. 11.
- ↑ Brehm, IV, 567.
пою-рыболовом и отнимают у неё наловленную ею рыбу; но никому ещё не приходилось наблюдать, чтобы коршуны дрались за обладание похищенной таким образом добычей. На острове Кергелене д-р Couës видел, как Buphagus (из скворцового семейства, морская курочка промышленников) преследует чаек с целью заставить их отрыгнуть пищу; хотя, с другой стороны, чайки, в соединении с морскими ласточками, прогоняют морскую курочку, как только она приближается к их владениям, особливо во время гнездования[1]. Маленькие, но очень быстрые пигалицы (Vanellus cristatus) смело атакуют хищных птиц. «Атака пигалиц на сарыча, на коршуна, на ворону или на орла — одно из самых интересных зрелищ. Чувствуется, что они уверены в победе, и видишь ярость хищника. В подобных случаях пигалицы в совершенстве поддерживают друг друга, и чем многочисленнее они, тем храбрее»[2]. Пигалица вполне заслужила прозвище «доброй матери», которое ей дали греки, так как она никогда не отказывается защищать других водяных птиц от нападений их врагов. Но даже маленький обитатель наших садов, белая трясогузка (Motacilla alba), вся длина которой едва достигает восьми дюймов, заставляет иногда воробьиного ястреба прекратить охоту. «Я часто восхищался их мужеством и проворством, — писал старик Брэм, — и я убеждён, что один только сокол способен поймать трясогузку… Когда их стая заставит какого-нибудь хищника удалиться, они оглашают воздух торжествующим писком и затем разлетаются». В таких случаях они собираются с определённою целью, погоняться за врагом, — совершенно так же, как нам приходилось наблюдать, что всё птичье население леса вдруг поднималось при известии о появлении в нём какой-нибудь ночной птицы и все — как хищные птицы, так и маленькие безобидные певуньи — начинали гоняться за пришельцем и, в конце концов, принуждали его вернуться в своё убежище.
