Страница:Владислав Сырокомля (Спасович).pdf/53

женъ стоять, такимъ какъ есть: неполнымъ, съ отбитыми частями, но неприкосновеннымъ отъ передѣлокъ (56). «Положите ― говоритъ онъ — передъ художникомъ, хоть одинъ трупъ изъ той великой могилы, и все что художникомъ сдѣлано обратится въ ничто, станетъ само трупомъ». Мы не можемъ согласиться съ этимъ мнѣніемъ. Преданіе, о которомъ здѣсь рѣчь вовсе не есть обломокъ мастерской скульптуры; это просто ― необтесанный камень, кусокъ гранита, непригодный для скульптурнаго памятника, по самой невозможности справляться съ нимъ рѣзцомъ. Сaмоубійство — дѣйствіе повторяющееся ежедневно и не доказывающее еще никакого геройства; лишь въ исключительныхъ случаяхъ оно заслуживаетъ чего-либо, кромѣ простаго сожалѣнія. Самоубийство цѣлыхъ массъ не составляетъ спеціальнаго свойства и особаго характера какого-либо народа; оно случалось неразъ, и въ религіозныхъ войнахъ, и въ борьбѣ однѣхъ расъ съ другими, причемъ цѣлью было избѣгнуть или жестокихъ мученій, или позорнаго рабства. Кто же не знаетъ эпизода изъ страшной битвы при Aquae Sextiae (102 г. до Р. X.), когда легіоны Марія брали приступомъ таборъ тевтоновъ, а тевтонскія женщины душили своихъ дѣтей и сами убивались, опережая одна другую? Самоубійство массами возможно даже у народовъ наиболѣе дикихъ, въ битвахъ между каннибалами, въ эпохахъ почти до-историческихъ. Чтобы занять искусство, недостаточно одного кровопролитія, одного ужаса развязки, необходимо еще показаніе силы и высоты самаго чувства, которое вызвало такое отчаяніе, необходимо, стало быть, пониманіе какъ велика была потеря для той толпы, которая послѣ нея не хотѣла жить. Подобный финалъ получаетъ потрясающее значеніе, если въ немъ выражается гибель цѣлаго народа, паденіе великой цивилизации. Когда на второмъ планѣ мы видимъ великія историческія событія, то и дѣйствующія отдѣльныя фигуры, поставленныя впереди, выростаютъ передъ нами. Мы иными глазами смотримъ на побивающую самое себя толпу какого нибудь