внизъ, предвкушая удовольствіе выпить нѣсколько стакановъ чая съ свѣжими, только что испеченными булками. Мысли о чаѣ занимали и Ашанина, когда онъ спускался по трапу внизъ.
Въ каютъ-компаніи пьютъ чай и идутъ довольно оживленные разговоры и воспоминанія о прежнихъ плаваніяхъ, о капитанахъ и адмиралахъ.
Еще не всѣ воспоминанія переданы, еще не всѣ задушевныя мнѣнія высказаны, не всѣ споры исчерпаны, не всѣ книги корветской библіотеки прочитаны, и корветъ всего недѣлю только тому назадъ, какъ оставилъ «берегъ» — правда, скучный Порто-Гранде, бѣдный впечатлѣніями, но все-таки кое-какія впечатлѣнія были—и потому бесѣды еще имѣютъ интересъ и воспоминанія новизну. Еще люди, самыхъ различныхъ взглядовъ, характеровъ и темпераментовъ, скученные вмѣстѣ на небольшомъ пространствѣ каютъ-компаніи и волей-неволей принужденные ежедневно видѣть другъ друга, не надоѣли одинъ другому до тошноты, —это еще было впереди, къ концу долгаго перехода. А пока еще люди не были изучены до мелочей одинъ другимъ, пока еще разсказы и анекдоты не повторялись въ безконечныхъ изданіяхъ и однообразіе долгаго плаванія не заставляло отыскивать другъ въ другѣ слабости,
