— А развѣ ужъ такъ много?
— Многовато, голубчикъ. И какъ только вамъ не надоѣло исписать столько бумаги... Эка тетрадища какая! Я, признаться, такъ едва осиливаю длинное письмо.
— Но, во всякомъ случаѣ, скажите откровенно, какъ вамъ показались отрывки: интересныили нѣтъ?
Ашанинъ еще во время чтенія скорѣе чувствовалъ, чѣмъ видѣлъ, что слушателю совсѣмъ не интереснаего статья, но все-таки почему-то спросилъ.
— Если правду говорить, то не очень... Сухая матерія. Ту-Дуки какіе-то, Куанъ-Дины, сборы податей, однимъ словомъ... скучновато... И откуда только вы набрали столько свѣдѣній?.. И на кой они чортъ въ отчетѣ... Но написано живо, очень живо, со слогомъ... на двѣнадцать балловъ! поспѣшилъ прибавить Лопатинъ, замѣтившій, какъ внезапно омрачилось лицо юнаго автора.
— Но вѣдь необходимо же было объяснить исторію страны, которою завладѣли французы...
— Я впрочемъ не судья... Можетъ-быть и надо... Чортъ его знаетъ! Но только, знаетели, что я вамъ скажу, Владиміръ Николаичъ...
— Что?
— Какъбы глазастый дьяволъ, адмиралъ, не посадилъ васъ на салингъ за вашу литературу.
— На салингъ? За что же на салингъ, позвольте васъ спросить?.. Велѣлъ написать отчетъ, и на салингъ! Это довольно странно! промолвилъ окончательно павшій духомъ Ашанинъ.
— А за всѣ ваши разныя идеи.
— Какія идеи?
— Да эти насчетъ войнъ и все такое...
— Вы съ ними не согласны?
— Не вполнѣ... Вы ужъ очень того... замечтались... Да я-то что? Согласенъ или не согласенъ, вамъ наплевать! А вотъ безпокойный адмиралъ...
