— Одѣвшись!?. Какой ужъ теперь сонъ! упрекнулъ Володя.
— Напредки я буду за пять минутъ васъ будить, ваше благородіе... А то, признаться, я не зналъ, чижало ли вы встаете... Боялся, какъ бы не заругали, что поздно побудилъ... Виноватъ, ваше благородіе... Не извольте сердиться...
— Да что ты, голубчикъ... развѣ я сержусь? Я, право, нисколько не сержусь, улыбался Володя, глядя на заспанное лицо вѣстового. — И ты напрасно всталъ для меня... Впередъ пусть меня будитъ разсыльный съ вахты...
— А помочь одѣться?
— Я и самъ умѣю... Что, холодно наверху?
— Пронзительно, ваше благородіе... Пожалуйте теплое пальто...
— Однако покачиваетъ! замѣтилъ Володя, разставивъ для устойчивости ноги.
— Есть таки качки.
— А тебя не укачиваетъ?
— Мутитъ, ваше благородіе... душу будто сосетъ...
— Ступай, братъ, ложись лучше. А къ качкѣ можно привыкнуть.
— Надо, видно привыкнуть. Ничего не подѣлаешь! промолвилъ, улыбаясь. Ворсунька, уходя вонъ.
Въ жилой, освѣщенной нѣсколькими фонарями палубѣ, въ тѣсномъ рядѣ подвѣшанныхъ на крючки парусинныхъ коекъ, спали матросы. Раздавался звучный храпъ на всѣ лады. Несмотря на пропущенные въ люки виндзейли 1), Володю такъ и охватило тяжелымъ крѣпкимъ запахомъ. Пахло людьми, сыростью и смолой.
Осторожно проходя между койками, чтобъ не задѣть кого-нибудь, Ашанинъ пробрался въ каютъ-компанію, чтобъ тамъ досидѣть свои пять минутъ.
1) Виндзейль—длинная парусинная труба съ металлическими или деревянными обручами. Ставится въ жилыя помѣщенія или въ трюмъ, вмѣсто вентилятора.
