Оно устроено съ такимъ искуствомъ, съ такимъ умомъ… Я очень радъ, что видѣлъ такую удивительную штуку. Многіе бы согласились быть на нашемъ мѣстѣ, чтобы только видѣть всѣ здѣшнія чудеса. Такъ вы лучше успокойтесь, Недъ, и начнемъ вмѣстѣ наблюдать за всѣмъ, что происходитъ. Смотрите…
— Смотрѣть! вскрикнулъ багрильщикъ. Да ничего не видно и ничего не увидишь сквозь эту желѣзную темницу! Мы идемъ или плывемъ, какъ слѣпые…
Недъ еще не докончилъ, когда вдругъ сдѣлалось такъ темно, словно на насъ кто внезапно насунулъ шапку по шею. Свѣтъ на потолкѣ погасъ такъ быстро, что мои глаза испытывали болѣзненное ощущеніе, подобное тому, какъ если изъ глубокой темноты вдругъ переходишь въ самый яркій свѣтъ.
Мы онѣмѣли, не двигались и не знали, какого сюрприза ожидать, пріятнаго или печальнаго. Послышалось что-то въ родѣ шелеста и намъ показалось, что филенки по бокамъ „Наутилуса“ задвигались.
— Ну, конецъ концовъ! сказалъ Недъ Лендъ.
— По распоряженію морскаго вѣдомства! проговорилъ Консейль.
Мгновенно, по обѣимъ сторонамъ залы разлился свѣтъ изъ двухъ продолговатыхъ отверстій и показалась вода, ярко освѣщенная электрическимъ токомъ. Двѣ хрустальныя пластинки отдѣляли насъ отъ моря. Я, признаюсь, таки дрогнулъ при мысли, что эти хрупкія стѣнки могли разбиться, но крѣпкая мѣдная оковка ихъ защищала и давала имъ почти безмѣрную силу.
Море ясно было видно на разстояніи мили вокругъ „Наутилуса.“
Что это было за зрѣлище! Какое перо можетъ его описать! Кому бы удалось нарисовать эту игру свѣта въ прозрачныхъ водяныхъ массахъ!
Мы знаемъ прозрачность морской воды. Она превосходитъ своею чистотою и ясностію даже горные ручьи. Минеральныя и органическія вещества, которыя она въ себѣ содержитъ, увеличиваютъ ея прозрачность. Въ нѣкоторыхъ частяхъ Океана, у Антильскихъ острововъ напримѣръ подъ ста сорокапятью метрами воды можно видѣть песочное дно съ удивительною ясностью, и солнечные лучи проникаютъ тамъ на триста метровъ. Но въ жидкой средѣ, сквозь которую проходилъ „Нау-
