не берусь, но противъ этого говоритъ его предшествующая служба, лишившая его всякаго опыта полевой дѣятельности и жизни съ войсками, знанія солдата и офицера, а также фактъ всеобщей ненависти, которую онъ возбудилъ къ себѣ среди своего штаба и офицеровъ полковъ дивизіи (про солдатъ не знаю). Но съ другой стороны, за г. Романова говоритъ то, что онъ былъ требователенъ и настойчивъ, а такихъ начальниковъ въ нашей арміи сейчасъ же начинаютъ ненавидѣть офицеры, а въ особенности генеральный штабъ. Я пробылъ только нѣсколько часовъ въ штабѣ дивизіи и сейчасъ же понялъ въ чемъ было дѣло. Оба офицера генеральнаго штаба, бывшіе тогда налицо, стремились уйти отъ Романова. Въ концѣ іюня мѣсяца открылась вакансія начальника штаба другой дивизіи Восточнаго отряда (3-й), и тотчасъ же пошло представленіе о переводѣ на эту вакансію подполковника Одишелидзе. Спрашивается есть ли какой нибудь смыслъ въ такомъ переводѣ и особенно въ военное время? Во-первыхъ перемѣна одного начальника штаба дивизіи неизбѣжно заставляетъ назначать человѣка новаго, которому нужно нѣкоторое время, для ознакомленія съ своимъ начальникомъ, штабомъ, войсками, дѣйствіями дивизіи, задачами, мѣстностью; все это можетъ случиться именно въ критическую минуту какой либо операціи, или даже боя. А перемѣщеніе въ отрядѣ (корпусѣ) изъ одной дивизіи въ другую п. Одишелидзе распространяло невыгодную случайность на обѣ дивизіи. Слѣдовательно, оно вызывалось не пользою службы, а наоборотъ приносило ей существенный вредъ и объяснялось лишь удовлетвореніемъ желанія офицера генеральнаго штаба избавиться отъ непріятнаго ему начальника, во избѣжаніе инцидентовъ. Но снисходить къ такимъ личнымъ удобствамъ во время войны значитъ не воевать, а шутить. Я понимаю, что отношенія между начальникомъ и подчиненнымъ могутъ дойти до предѣловъ возможнаго и терпимаго, но тогда одинъ изъ нихъ виноватъ, и съ нимъ надо поступить по закону, т. е. удалить, смѣстить, судить, но конечно не устраивать.
Старшимъ адъютантомъ штаба 6-й дивизіи былъ гене-
