ственно долженъ былъ желать развѣдывать во второмъ направленіи. Однако, послѣ часового дебата между Абадзіевымъ, Свѣшниковымъ и Маркозовымъ (я не вмѣшивался и только любовался), пришли къ заключенію, что пѣшкомъ пойдетъ Маркозовъ, а верхомъ поѣдетъ Бровченко, который займетъ лошадь у казака сотни. Утверждаю, что такое рѣшеніе было основано исключительно на удовлетвореніи чувства самосохраненія Маркозова, которому Абадзіевъ приносилъ въ жертву своего любимаго офицера, по сравненію съ особой Маркозова являвшагося простымъ смертнымъ. Ясно, что такая посылка въ разъѣздъ, противъ желанія, Маркозова, не взирая на его высокое положеніе и званіе сотеннаго командира, сдѣлало мнѣ изъ него злѣйшаго врага, а между тѣмъ доказательствомъ его нежеланія исполнить весьма обыкновенную задачу служатъ такіе факты: 1. заступничество Свѣшникова, согласившагося послать его только по личному приказанію Абадзіева и послѣ разговора съ добрый часъ времени, и 2. отказъ идти верхомъ, не смотря на затруднительное положеніе Бровченко достать себѣ коня[1] А между тѣмъ нѣкоторые сотенные командиры не находили неудобнымъ лично водить разъѣзды: 29 іюля того же года состоявшій въ моемъ отрядѣ командиръ 3-й сотни 2-го Читинскаго полка, есаулъ Князь Долгоруковъ, самъ просилъ у меня разрѣшеніе идти въ разъѣздъ, вмѣсто назначеннаго мною его младшаго офицера сотника Ребиндера, и пошелъ, а задача была не изъ легкихъ. Крайнее недовольство Маркозова рѣзко обозначилось слѣдующей его безтактностью, а вѣрнѣе недисциплинарнымъ поступкомъ. Зашла рѣчь о томъ, что долго не возвра-
- ↑ Лично я не видѣлъ никакого затрудненія: слѣдовало приказать казаку изъ сотни, имѣвшему порядочнаго коня, предоставить его офицеру, ибо для такой важной службы, какъ веденіе разъѣзда офицеромъ, нѣкоторый ущербъ казака (если бы лошадь погибла, то ему конечно было бы вознагражденіе отъ казны, но нѣкоторое время пришлось бы оставаться пѣшимъ) не заслуживаетъ вниманія и можетъ быть принесенъ въ жертву пользѣ дѣла. Но въ Уссурійскомъ полку смотрѣли на это иначе, и когда одинъ разъ у Юзефовича заболѣла лошадь, то я былъ вынужденъ дать ему собственную лошад изъ подъ моего вѣстового.
