влетворению потребности всех других… так что, когда каждый сам для себя приобретает, производит и потребляет, он вместе с тем именно этим приобретает, производит для потребления других» (стр. 223).
Характерно, что Гегель, как никто из его современников — немецких философов-идеалистов, очень высоко ставил политическую экономию как науку, «которая делает честь мысли потому, что она, имея перед собой массу случайностей, описывает их законы» (стр. 218). При этом Гегель приближался к пониманию тех противоречий, которые характерны для капиталистической системы.
«Когда гражданское общество, — писал Гегель, — действует беспрепятственно, его народонаселение и промышленность растут. Благодаря тому, что связь людей между собою, создаваемая их потребностями, и способы изготовления и доставления средств для удовлетворения последних получают всеобщий характер, накопление богатства увеличивается, ибо из этой двойной всеобщности извлекаются, с одной стороны, величайшие выгоды, точно так же, как, с другой стороны, эта же двойная всеобщность ведет к отрозненности и ограниченности особенного труда, а следовательно — к зависимости и бедственности положения прикрепленных к этому труду классов, с чем также связана неспособность чувствовать и наслаждаться дальше свободами и, в особенности, духовными преимуществами гражданского общества» (§ 243).
Конечно для Гегеля, как для идеолога буржуазии, факт концентрации капитала на одном полюсе и рост нищеты на другом — принимал «мистический вид закона природы» или же являлся необходимым моментом в развитии идеи; он не видел и не мог видеть социально-экономических причин этого факта. В отличие от современных идеологов буржуазии, включая и социал-фашистов, Гегель понимал, что рост массы продуктов, производимых капиталистическим обществом, не только не способствует улучшению положения рабочих, а, наоборот, увеличивает лишь их нищету и страдания.
«Если бы на богатые классы, — пишет Гегель, — возлагалось прямое бремя удерживать бессильную массу населения на их прежнем, подобающем уровне существования, или если бы нашлось средство к этому в другой публичной собственности (в богатых лечебницах, благотворительных учреждениях, монастырях),то существование нуждающихся было бы обеспечено, не будучи опосредствовано трудом, а это было бы противно принципу гражданского общества, равно как и чувству независимости и чести входящих в него индивидуумов; если же эти средства к существованию были бы опосредствованы трудом (доставлением работы), то увеличилась бы масса продуктов, между тем как слишком большое обилие этих продуктов и отсутствие потребителей, самостоятельно производящих соответственно потреблению, именно и составляет то зло, против которого борются, и в том и другом случае его лишь увеличивают. В этом сказывается то обстоятельство, что при чрезмерном богатстве гражданское общество недостаточно богато, т. е. не обладает достаточным собственным достоянием, чтобы бороться с чрезмерностью бедности и возникновением черни» (стр. 255).
Таким образом Гегель подходит к тому, что рост пролетариата (или по его терминологии черни) грозит большими социальными потрясениями господствую-
