ничто, и наоборотъ. Поэтому не должно примѣнять здѣсь дальнѣйшимъ образомъ опредѣленнаго опосредованія для приведенія бытія и ничто въ какое-либо отношеніе, — этотъ переходъ еще не есть отношеніе. Поэтому неумѣстно было бы сказать: ничто есть основаніе бытія, или: бытіе есть основаніе ничто, ничто есть причина бытія и т. д.; или: къ ничто можно перейти лишь при условій, что нѣчто есть, иля — къ бытію лишь при условіи небытія. Родъ отношенія не можетъ быть далѣе опредѣленъ безъ того, чтобы вмѣстѣ съ тѣмъ не были опредѣлены относящіеся члены. Связь основанія и слѣдствія и т. д. имѣетъ дѣло уже не съ простымъ бытіемъ и ничто, какъ съ двумя членами, которые она соединяетъ, но именно съ тѣмъ бытіемъ, которое есть основаніе, и тѣмъ, что есть только положенное, несамостоятельное, но не отвлеченное ничто.
Примѣчаніе 4-е. Изъ предыдущаго изложенія видно, какое приложеніе имѣетъ оно къ діалектикѣ, направленной противъ начала міра и его конца, доказывающей вѣчность матеріи, т.-е. вообще къ діалектикѣ, направленной противъ становленія, происхожденія и уничтоженія. — Кантово противорѣчіе конечности и безконечности міра въ пространствѣ и времени будетъ ближе разсмотрѣно далѣе при понятіи количественной безконечности. Эта простая обычная діалектика основывается на упорномъ сохраненіи противоположности бытія и ничто. Слѣдующимъ образомъ доказывается, что не можетъ быть начала міра или вообще чего-либо:
Нѣчто не можетъ имѣть начала, ни поскольку оно есть, ни поскольку его нѣтъ; ибо поскольку оно (уже) есть, оно не начинается, а поскольку его (еще) нѣтъ, оно тоже не начинается. Если міръ или вообще нѣчто должны были имѣть начало, то они имѣли начало въ ничто; но въ ничто нѣтъ начала, или, иначе, ничто не есть начало, такъ какъ начало включаетъ въ себѣ бытіе, а ничто не включаетъ въ себѣ никакого бытія. Ничто есть только ничто. Въ основаніи, причинѣ и т. д., если такъ опредѣляется ничто, содержится утвержденіе, бытіе. По тому же основанію нѣчто не можетъ уничтожиться. Ибо въ такомъ случаѣ бытіе содержало бы ничто, а между тѣмъ бытіе есть только бытіе, а не противоположность себя самого.
Очевидно, что это возраженіе противъ становленія, т.-е. происхожденія или уничтоженія, противъ единства бытія и ничто, сводится лишь къ ассерторическому его отрицайію и къ приписанію истины бытію и ничто въ ихъ отдѣльности одного отъ другого. Но эта діалектика по крайней мѣрѣ послѣдовательнѣе, чѣмъ рефлектирующее представленіе. Она считаетъ за совершенную истину, что бытіе и ничто существуютъ лишь въ раздѣльности, съ другой же стороны она оставляетъ за происхожденіемъ и уничтоженіемъ значеніе столь же истинныхъ опредѣленій, но фактически признаетъ въ нихъ нераздѣльностьбытія и ничто.
При предположеніи абсолютной раздѣльности бытія и ничто начало или становленіе, конечно, есть — какъ приходится такъ часто слышать — нѣчто непонятное; ибо дѣлается предположеніе, уничтожающее начало или становленіе, которыя тѣмъ не менѣе снова допускаются, и это противорѣчіе, поставляемое ■себѣ самому и сдѣланное неразрѣшимымъ, именуется непонятностью.
ничто, и наоборот. Поэтому не должно применять здесь дальнейшим образом определенного опосредования для приведения бытия и ничто в какое-либо отношение, — этот переход еще не есть отношение. Поэтому неуместно было бы сказать: ничто есть основание бытия, или: бытие есть основание ничто, ничто есть причина бытия и т. д.; или: к ничто можно перейти лишь при условий, что нечто есть, иля — к бытию лишь при условии небытия. Род отношения не может быть далее определен без того, чтобы вместе с тем не были определены относящиеся члены. Связь основания и следствия и т. д. имеет дело уже не с простым бытием и ничто, как с двумя членами, которые она соединяет, но именно с тем бытием, которое есть основание, и тем, что есть только положенное, несамостоятельное, но не отвлеченное ничто.
Примечание 4-е. Из предыдущего изложения видно, какое приложение имеет оно к диалектике, направленной против начала мира и его конца, доказывающей вечность материи, т. е. вообще к диалектике, направленной против становления, происхождения и уничтожения. — Кантово противоречие конечности и бесконечности мира в пространстве и времени будет ближе рассмотрено далее при понятии количественной бесконечности. Эта простая обычная диалектика основывается на упорном сохранении противоположности бытия и ничто. Следующим образом доказывается, что не может быть начала мира или вообще чего-либо:
Нечто не может иметь начала, ни поскольку оно есть, ни поскольку его нет; ибо поскольку оно (уже) есть, оно не начинается, а поскольку его (еще) нет, оно тоже не начинается. Если мир или вообще нечто должны были иметь начало, то они имели начало в ничто; но в ничто нет начала, или, иначе, ничто не есть начало, так как начало включает в себе бытие, а ничто не включает в себе никакого бытия. Ничто есть только ничто. В основании, причине и т. д., если так определяется ничто, содержится утверждение, бытие. По тому же основанию нечто не может уничтожиться. Ибо в таком случае бытие содержало бы ничто, а между тем бытие есть только бытие, а не противоположность себя самого.
Очевидно, что это возражение против становления, т. е. происхождения или уничтожения, против единства бытия и ничто, сводится лишь к ассерторическому его отрицайию и к приписанию истины бытию и ничто в их отдельности одного от другого. Но эта диалектика по крайней мере последовательнее, чем рефлектирующее представление. Она считает за совершенную истину, что бытие и ничто существуют лишь в раздельности, с другой же стороны она оставляет за происхождением и уничтожением значение столь же истинных определений, но фактически признает в них нераздельностьбытия и ничто.
При предположении абсолютной раздельности бытия и ничто начало или становление, конечно, есть — как приходится так часто слышать — нечто непонятное; ибо делается предположение, уничтожающее начало или становление, которые тем не менее снова допускаются, и это противоречие, поставляемое ■себе самому и сделанное неразрешимым, именуется непонятностью.
