заключается то чистое движеніе рефлексіи, въ которомъ другое выступаетъ, лишь какъ видимость, какъ непосредственное исчезаніе. А есть — это начало, которому предносится различное, къ коему долженъ быть совершенъ выходъ; но различное не достигается; А есть А — различіе есть лишь исчезаніе; движеніе возвращается въ себя. Форма предложенія можетъ считаться скрытою необходимостью дать въ этомъ движеніи прибавку къ отвлеченному тожеству. Такимъ образомъ является снова А, или растеніе, или какой-либо иной субстратъ, который, какъ безполезное содержаніе, не имѣетъ никакого значенія; но оно образуетъ различіе, возникающее, повидимому, случайно. Если вмѣсто А и всякаго иного субстрата взять самое тожество — тожество есть тожество, — то также оказывается, что вмѣсто него можно равнымъ образомъ взять всякій иной субстратъ. Поэтому, если только требуется сослаться на то, что обнаруживаетъ опытъ, то въ послѣднемъ обнаруживается лишь, что въ выраженіи тожества проявляется непосредственно различіе; или опредѣленнѣе согласно вышесказанному, что это тожество есть ничто, что оно есть отрицательность, абсолютное различеніе отъ самого себя.
Другое выраженіе тожества: А не можетъ быть вмѣстѣ А и не-Л имѣетъ отрицательную форму; оно именуется началомъ противорѣчія. Тому, какъ привходитъ къ тожеству форма отрицанія, отличающая это предложеніе отъ предыдущаго, нельзя привести никакого оправданія. Но эта форма заключается въ томъ, что тожество, какъ чистое движеніе рефлексіи, есть простая отрицательность, содержащаяся въ приведенномъ второмъ выраженіи этого предложенія въ болѣе развитомъ видѣ. Высказывается А и не-2І, какъ вполнѣ другое, но послѣднее появляется лишь затѣмъ, чтобы исчезнуть. Тожество выражается, такимъ образомъ, въ этомъ предложеніи, какъ отрицаніе отрицанія. А и не-Л различены, и эти различенныя относятся къ одному и тому же А. Поэтому тожество изображено здѣсь, какъ эта различимость въ одномъ отношеніи или какъ простое различеніе въ немъ самомъ. Отсюда явствуетъ, что какъ само начало тожества, такъ еще болѣе начало противорѣчія имѣютъ не только аналитическую, но и синтетическую природу. Ибо послѣднее содержитъ въ своемъ выраженіи не только пустое, простое равенство съ собою, не только свое другое вообще, но даже абсолютное неравенство, противорѣчіе въ себѣ. Самое же начало тожества содержитъ, какъ было относительно него показано, движеніе рефлексіи, тожество, какъ исчезаніе инобытія.
Изъ этого разсмотрѣнія слѣдуетъ, что, во-первыхъ, начало тожества или противорѣчія, долженствующее выразить, какъ истину, лишь отвлеченное тожество въ противоположность различенію, есть не законъ мышленія, а скорѣе противоположное ему; во-вторыхъ, что эти начала содержатъ въ себѣ болѣе, чѣмъ мнится въ нихъ, а именно самую эту противоположность, самое абсолютное различеніе.
заключается то чистое движение рефлексии, в котором другое выступает, лишь как видимость, как непосредственное исчезание. А есть — это начало, которому предносится различное, к коему должен быть совершен выход; но различное не достигается; А есть А — различие есть лишь исчезание; движение возвращается в себя. Форма предложения может считаться скрытою необходимостью дать в этом движении прибавку к отвлеченному тожеству. Таким образом является снова А, или растение, или какой-либо иной субстрат, который, как бесполезное содержание, не имеет никакого значения; но оно образует различие, возникающее, по-видимому, случайно. Если вместо А и всякого иного субстрата взять самое тожество — тожество есть тожество, — то также оказывается, что вместо него можно равным образом взять всякий иной субстрат. Поэтому, если только требуется сослаться на то, что обнаруживает опыт, то в последнем обнаруживается лишь, что в выражении тожества проявляется непосредственно различие; или определеннее согласно вышесказанному, что это тожество есть ничто, что оно есть отрицательность, абсолютное различение от самого себя.
Другое выражение тожества: А не может быть вместе А и не-Л имеет отрицательную форму; оно именуется началом противоречия. Тому, как привходит к тожеству форма отрицания, отличающая это предложение от предыдущего, нельзя привести никакого оправдания. Но эта форма заключается в том, что тожество, как чистое движение рефлексии, есть простая отрицательность, содержащаяся в приведенном втором выражении этого предложения в более развитом виде. Высказывается А и не-2І, как вполне другое, но последнее появляется лишь затем, чтобы исчезнуть. Тожество выражается, таким образом, в этом предложении, как отрицание отрицания. А и не-Л различены, и эти различенные относятся к одному и тому же А. Поэтому тожество изображено здесь, как эта различимость в одном отношении или как простое различение в нём самом. Отсюда явствует, что как само начало тожества, так еще более начало противоречия имеют не только аналитическую, но и синтетическую природу. Ибо последнее содержит в своем выражении не только пустое, простое равенство с собою, не только свое другое вообще, но даже абсолютное неравенство, противоречие в себе. Самое же начало тожества содержит, как было относительно него показано, движение рефлексии, тожество, как исчезание инобытия.
Из этого рассмотрения следует, что, во-первых, начало тожества или противоречия, долженствующее выразить, как истину, лишь отвлеченное тожество в противоположность различению, есть не закон мышления, а скорее противоположное ему; во-вторых, что эти начала содержат в себе более, чем мнится в них, а именно самую эту противоположность, самое абсолютное различение.
