По своей непосредственности оно безразлично къ этому отношенію; но поскольку оно вступаетъ въ послѣднее, оно образуетъ бытіе въ себѣ основанія и есть для него безусловное. Чтобы быть условіемъ, оно имѣетъ свое предположеніе въ основаніи и само условно; но это опредѣленіе для него внѣшне.
2. Нѣчто есть не въ силу своего условія; его условіе не есть его основаніе. Условіе есть для основанія моментъ безусловной непосредственности, но не есть само движеніе и положеніе, которое относится къ себѣ отрицательно и дѣлаетъ себя положеніемъ. Поэтому условіе противостоитъ отношенію основанія. Нѣчто имѣетъ также основаніе внѣ своего условія. Основаніе есть пустое движеніе рефлексіи, такъ какъ она имѣетъ непосредственность, какъ свое предположеніе, внѣ себя. Но она есть вся форма и самостоятельное опосредованіе, такъ какъ условіе не есть ея основаніе. Поскольку это опосредованіе относится къ себѣ, какъ положеніе, оно по этой своей сторонѣ есть также непосредственное и безусловное; оно, правда, предполагаетъ себя, ио какъ отчужденное или снятое положеніе; напротивъ, то, что оно есть по своему опредѣленію, оно есть въ себѣ и для себя самого. Поскольку, такимъ образомъ, отношеніе основанія есть самостоятельное отношеніе къ себѣ и тожество рефлексіи въ ней самой, оно имѣетъ нѣкоторое собственное содержаніе, противоположное содержанію условія. Первое есть содержаніе основанія и потому по существу оформлено; напротивъ, второе есть лишь непосредственный матеріалъ, которому отношеніе къ основанію вмѣстѣ съ тѣмъ и внѣшне, и составляетъ его бытіе въ себѣ; тѣмъ самымъ оно есть смѣшеніе самостоятельнаго содержанія, не имѣющаго никакого отношенія къ содержанію опредѣленія основанія, и такого содержанія, которое входитъ внутрь этого опредѣленія и должно быть его матеріаломъ, моментомъ.
3. Обѣ стороны цѣлаго, условіе и основаніе, такимъ образомъ, съ одной стороны взаимно безразличны и безусловны; первое есть чуждое отношенію, которому внѣшне то отношеніе, въ коемъ оно есть условіе; второе — отношеніе или форма, для которой опредѣленное существованіе условія есть лишь матеріалъ, лишь нѣчто пассивное, форма котораго, присущая ему для себя, несущественна. Далѣе обѣ эти стороны опосредованы. Условіе есть бытіе въ себѣ основанія; первое есть въ такой мѣрѣ существенный моментъ отношенія основанія, что составляетъ простое тожество послѣдняго съ собою. Но и это снято; это бытіе въ себѣ ееть лишь положенное; непосредственное существованіе безразлично къ тому, чтобы быть условіемъ. Что условіе есть для основанія бытіе въ себѣ, — это составляетъ, слѣдовательно, ту сторону перваго, по коей оно есть опосредованное. Равнымъ образомъ, отношеніе основанія имѣетъ въ своей самостоятельности также нѣкоторое предположеніе и свое бытіе въ себѣ — внѣ себя. Такимъ образомъ, каждая изъ обѣихъ сторонъ есть противорѣчіе безразличной непосредственности и существеннаго опосредованія, — обѣихъ въ одномъ и томъ же отношеніи; иначе противорѣчіе самостоятельной устойчивости и опредѣленія, лишь какъ момента.
По своей непосредственности оно безразлично к этому отношению; но поскольку оно вступает в последнее, оно образует бытие в себе основания и есть для него безусловное. Чтобы быть условием, оно имеет свое предположение в основании и само условно; но это определение для него внешне.
2. Нечто есть не в силу своего условия; его условие не есть его основание. Условие есть для основания момент безусловной непосредственности, но не есть само движение и положение, которое относится к себе отрицательно и делает себя положением. Поэтому условие противостоит отношению основания. Нечто имеет также основание вне своего условия. Основание есть пустое движение рефлексии, так как она имеет непосредственность, как свое предположение, вне себя. Но она есть вся форма и самостоятельное опосредование, так как условие не есть её основание. Поскольку это опосредование относится к себе, как положение, оно по этой своей стороне есть также непосредственное и безусловное; оно, правда, предполагает себя, ио как отчужденное или снятое положение; напротив, то, что оно есть по своему определению, оно есть в себе и для себя самого. Поскольку, таким образом, отношение основания есть самостоятельное отношение к себе и тожество рефлексии в ней самой, оно имеет некоторое собственное содержание, противоположное содержанию условия. Первое есть содержание основания и потому по существу оформлено; напротив, второе есть лишь непосредственный материал, которому отношение к основанию вместе с тем и внешне, и составляет его бытие в себе; тем самым оно есть смешение самостоятельного содержания, не имеющего никакого отношения к содержанию определения основания, и такого содержания, которое входит внутрь этого определения и должно быть его материалом, моментом.
3. Обе стороны целого, условие и основание, таким образом, с одной стороны взаимно безразличны и безусловны; первое есть чуждое отношению, которому внешне то отношение, в коем оно есть условие; второе — отношение или форма, для которой определенное существование условия есть лишь материал, лишь нечто пассивное, форма которого, присущая ему для себя, несущественна. Далее обе эти стороны опосредованы. Условие есть бытие в себе основания; первое есть в такой мере существенный момент отношения основания, что составляет простое тожество последнего с собою. Но и это снято; это бытие в себе ееть лишь положенное; непосредственное существование безразлично к тому, чтобы быть условием. Что условие есть для основания бытие в себе, — это составляет, следовательно, ту сторону первого, по коей оно есть опосредованное. Равным образом, отношение основания имеет в своей самостоятельности также некоторое предположение и свое бытие в себе — вне себя. Таким образом, каждая из обеих сторон есть противоречие безразличной непосредственности и существенного опосредования, — обеих в одном и том же отношении; иначе противоречие самостоятельной устойчивости и определения, лишь как момента.
