бодное. Такъ какъ въ моральномъ сознаніи одинаковымъ образомъ заключены обѣ стороны, свобода бытія и замкнутость ето въ сознаніе, то предметъ ето является и какъ сущій и какъ только мыслимый; въ послѣдней стадіи его воззрѣнія содержаніе проявляется въ томъ, что его бытіе является представленнымъ, и эта связь бытія и мысли выражается-такъ, какъ она есть на самомъ дѣлѣ, т.-е. какъ представливаніе.
Мы разсматриваемъ моральное міровоззрѣніе такъ, что его предметный образъ является понятіемъ самого моральнаго самосознанія, которое оно само дѣлаетъ" для себя предметнымъ; поэтому изъ сознанія формы его происхожденія возникаетъ другая форма его изображенія. Первой исходной точкой является дѣйствительное моральное самосознаніе или утвержденіе, что таковое дано. Понятіе опредѣляетъ это самосознаніе такъ, что для него вся дѣйствительность имѣетъ сущность только постольку, поскольку она соотвѣтствуетъ долгу, и оно устанавливаетъ эту сущность, какъ знаніе, т.-е. въ непосредственномъ единствѣ съ дѣйствительной самостью; при этомъ единство само является дѣйствительнымъ, оно есть моральное дѣйствительное сознаніе. Теперь оно, какъ сознаніе, представляетъ себѣ свое содержаніе, какъ предметъ, именно, какъ конечную цѣль міра, какъ гармонію моральности и всей дѣйствительности. Но, такъ какъ оно представляетъ себѣ это единство, какъ предметъ, и еще не является понятіемъ, имѣющимъ власть надъ предметомъ, какъ таковымъ, то это единство оказывается для него отрицаніемъ самосознанія, т.-е. оно падаетъ внѣ его, какъ потусторонняя его дѣйствительность, но въ то же время, какъ такая, которая только мыслится сущей.
Моральному сознанію, которое, какъ самосознаніе, есть иное, чѣмъ предметъ, остается на долю отсутствіе гармоніи между сознаніемъ долга и дѣйствительностью, хотя бы и своей собственной. Теперь положеніе гласитъ слѣдующее: не существуетъ морально совершеннаго дѣйствительнаго самосознанія; а такъ какъ моральное существуетъ только постольку, поскольку оно совершенно, потому что долгъ есть чистое безпримѣрное бытіе въ себѣ, и такъ какъ моральность состоитъ только въ приспособленіи къ этой чистотѣ, то второе положеніе вообще гласитъ, что не существуетъ ничего морально дѣйствительнаго.
Но такъ какъ, въ третьихъ, моральное сознаніе есть самость, то оно въ себѣ есть единство долга и дѣйствительности; это единство является для него предметомъ, какъ совершенная моральность, т.-е. какъ потусторонняя его дѣйствительность, которая, однако, должна быть дѣйствительной.
Въ этой цѣли синтетическаго единства обоихъ первыхъ положеній какъ само-сознательная дѣйствительность, такъ и долгъ устанавливаются только въ качествѣ снятыхъ моментовъ; ни одна сторона не является единичной, но каждая изъ нихъ, несмотря на то, что главнымъ опредѣленіемъ ея является свобода отъ другой, въ этомъ единствѣ не свободна больше отъ другой; такимъ образомъ каждая снята, и, слѣдовательно, по содержанію онѣ становятся предметомъ, какъ значащія другъ для друга, а по формѣ эта ихъ смѣна оказывается только представленіемъ. Другими словами, нсморальное въ дѣйствительности, какъ представляющее собою чистое мышленіе и какъ возвысившееся надъ своей дѣйствительностью, въ представленіи однако морально и принимается за полнозначущее. Этимъ возстановляется первое положеніе, что дано моральное самосознаніе, но это положеніе связано со вторымъ, что пика-
бодное. Так как в моральном сознании одинаковым образом заключены обе стороны, свобода бытия и замкнутость ето в сознание, то предмет ето является и как сущий и как только мыслимый; в последней стадии его воззрения содержание проявляется в том, что его бытие является представленным, и эта связь бытия и мысли выражается-так, как она есть на самом деле, т. е. как представливание.
Мы рассматриваем моральное мировоззрение так, что его предметный образ является понятием самого морального самосознания, которое оно само делает" для себя предметным; поэтому из сознания формы его происхождения возникает другая форма его изображения. Первой исходной точкой является действительное моральное самосознание или утверждение, что таковое дано. Понятие определяет это самосознание так, что для него вся действительность имеет сущность только постольку, поскольку она соответствует долгу, и оно устанавливает эту сущность, как знание, т. е. в непосредственном единстве с действительной самостью; при этом единство само является действительным, оно есть моральное действительное сознание. Теперь оно, как сознание, представляет себе свое содержание, как предмет, именно, как конечную цель мира, как гармонию моральности и всей действительности. Но, так как оно представляет себе это единство, как предмет, и еще не является понятием, имеющим власть над предметом, как таковым, то это единство оказывается для него отрицанием самосознания, т. е. оно падает вне его, как потусторонняя его действительность, но в то же время, как такая, которая только мыслится сущей.
Моральному сознанию, которое, как самосознание, есть иное, чем предмет, остается на долю отсутствие гармонии между сознанием долга и действительностью, хотя бы и своей собственной. Теперь положение гласит следующее: не существует морально совершенного действительного самосознания; а так как моральное существует только постольку, поскольку оно совершенно, потому что долг есть чистое беспримерное бытие в себе, и так как моральность состоит только в приспособлении к этой чистоте, то второе положение вообще гласит, что не существует ничего морально действительного.
Но так как, в третьих, моральное сознание есть самость, то оно в себе есть единство долга и действительности; это единство является для него предметом, как совершенная моральность, т. е. как потусторонняя его действительность, которая, однако, должна быть действительной.
В этой цели синтетического единства обоих первых положений как само-сознательная действительность, так и долг устанавливаются только в качестве снятых моментов; ни одна сторона не является единичной, но каждая из них, несмотря на то, что главным определением её является свобода от другой, в этом единстве не свободна больше от другой; таким образом каждая снята, и, следовательно, по содержанию они становятся предметом, как значащие друг для друга, а по форме эта их смена оказывается только представлением. Другими словами, нсморальное в действительности, как представляющее собою чистое мышление и как возвысившееся над своей действительностью, в представлении однако морально и принимается за полнозначущее. Этим восстановляется первое положение, что дано моральное самосознание, но это положение связано со вторым, что пика-
