Онъ разговорился и снова сдѣлался любезенъ, какъ въ былое время. Его большіе глаза, какъ зеркала любви, вновь засвѣтились лаской, а волоса, передъ тѣмъ тусклые и жесткіе, снова, благодаря щеткѣ и душистому маслу, стали мягкими, блестящими и волнистыми.
Когда Фурвилли собрались уѣзжать, графиня обратилась къ нему:
— Не хотите ли, дорогой виконтъ, въ четвергъ прокатиться верхомъ?
А когда онъ, поклонившись, проговорилъ: — О, конечно, сударыня,—она взяла Жанну за руку и сказала ей, ласково улыбаясь, нѣжнымъ и полнымъ участія голосомъ:
— О, когда вы будете здоровы, мы втроемъ будемъ скакать по окрестностямъ! Это будетъ восхитительно, не правда ли?
Свободнымъ движеніемъ она подняла шлейфъ своей амазонки и, съ легкостью птицы, вспрыгнула на сѣдло, между тѣмъ какъ ея мужъ, неловко раскланявшись, сѣлъ на свою огромную нормандскую лошадь, держась на ней твердо, какъ центавръ.
Когда они завернули за ограду, Жюльенъ, казавшійся восхищеннымъ, вскричалъ:
— Какіе милые люди! Вотъ знакомство, которое намъ будетъ полезно.
Жанна, тоже довольная, сама не зная почему, отвѣчала:
— Маленькая графиня восхитительна, я чувствую, что ее полюблю, но ея мужъ похожъ на животное. Гдѣ же ты съ ними познакомился?
Онъ весело потиралъ руки.
— Я ихъ случайно встрѣтилъ у Бризевиллей. Мужъ, кажется, немного грубоватъ. Онъ страстный охотникъ, но настоящій дворянинъ.
