скаго въ европейца такъ, какъ либералы его по редѣтываютъ,—есть сущій развратъ, зачастую. А, вѣдь, въ этомъ-то и состоитъ весь идеалъ ихней программы дѣятельной.—Кто проклянетъ свое прежнее, тотъ—уже нашъ. Такова культурныхъ, по-европейски,—формула. Экой абсурдъ! Это они такъ хотѣли всѣ восемьдесять милліоновъ православнаго народа нашего отколупать и передѣлать? Да неужели же вы серьезно думаете, что нашъ народъ весь, всей массой своей, согласится стать такою же безличностью какъ эти господа, русскіе европейцы?
—Да, есть у нихъ одна гордость чѣмъ и гордятся передъ народомъ нашимъ, а потомѵ-то они такъ презираютъ его: это то, чтп народъ націоналенъ и стоитъ на томъ изо всей силы. А они, наоборотъ изо всей силы презираютъ націонализмъ. Вотъ что значить быть европейцами и подражать Европѣ. Это же значитъ—неминуемо быть и врагомъ Россіи.
—О, неужели вы, дешевые атеисты, ослы безчестные, рабы и прихвостни европеизма и безпочвеннаго либерализма, свою поганую мерзость хотите выставить еще за честь и доблесть—этоть-то цинизмь-то свой, себя оплеваніе, безжалостное глумленіе надъ народомъ своимъ и надъ его нѣжными святыми вѣрованіями! И такъ-таки, не дадите и не позволите русскому организму развиться національно,— своей органической силой, а непремѣнно обезличенно, лакейски подражая Европѣ? Да куда-же дѣвать тогда
