оскорбленій, но самъ-то, изъ трусости, выноситъ всяческія оскорбленія; такъ что, у кого въ душѣ накипѣли обиды и злоба, тотъ обыкновенно идетъ къ нему, и на немъ срываетъ сердце, наговоривъ ему сколько угодно колкостей. Слыша это, дама въ свою очередь, подъ давленіемъ чувства неудовлетворенной обиды, рѣшилась пойти къ королю и упрекнуть его въ его духовной мизерности. Представъ предъ нимъ, она со слезами говорила:
— Государь, я пришла къ тебѣ не за тѣмъ, чтобы получить удовлетвореніе за обиду, которую мнѣ нанесли, нѣтъ! Я пришла просить тебя — научи ты меня, какъ переносить обиды и оскорбленія, которыя, какъ я слышала, вѣчно на тебя обрушиваются. Наученная тобою я, быть можетъ, сумѣла бы перенести нанесенное мнѣ оскорбленіе, которое, видитъ Богъ, охотно уступила бы тебѣ, еслибъ только можно было; что это тебѣ стоило бы, при твоемъ навыкѣ переносить ихъ!
Король, вѣчно вялый и лѣнивый, вдругъ отъ этихъ словъ точно пробудился отъ сна. Прежде всего онъ строго покаралъ эту даму за нанесенную ему обиду; начавъ съ нея, онъ съ тѣхъ поръ уже не прощалъ никому, кто учинялъ что-либо задѣвающее честь его короны.
