Однако иногда закон ставит действие возражений в зависимость от того, чтобы они были предъявлены суду в течение известного срока[1][2].
Особое положение занимает возражение по поводу компенсации. Оно стремится к принудительному погашению встречного требования путем зачета. Такая компенсация невозможна, если встречное требование уже погашено по давности в то время, когда возникло то обязательство, с которым зачет предполагался[3].
4. Вместе с погашением по давности главного требования погашается исковое право и на неполученные проценты и плоды его[4][5].
- ↑ Напр., по современному торговому праву, с погашением давностью иска по поводу недостатков купленной вещи прекращается и соответствующее возражение.
- ↑ Handelsgesetzbuch, Art. 349, ср. Art. 386 и 408. Ср. гражд. улож. для герман. империи §§ 478, 479.
- ↑ Так же и Regelsberger, т. 1, § 186, прим. 8. Гражд. улож. для герман. империи, § 390.
- ↑ Отдельные платежи процентов сами по себе должны были бы погашаться через 30 лет после наступления срока их уплаты. Так напр. требование капитала, приносящего проценты, возникшее в 1863 году и ни разу не предъявленного ко взысканию, будет погашено по давности в 1893 году, тогда как требования в отношении отдельных процентных взносов должны были бы погашаться постепенно вплоть до 1923 года. Это неудобство устраняет Юстиниан в l. 26, pr. С. de usuris. 4. 32.
- ↑ Спорным является вопрос о погашении по давности обязательства, порождающего длительные обязанности. По этому поводу существует три мнения: а) одно отрицает возможность погашения всего обязательства как одного целого вместе с теми притязаниями, которые лишь ожидаются в будущем, так как их осуществление в исковом порядке до сих пор было невозможно. Это римский взгляд. l. 7, § 7. С. de praescr. XXX annorum. 7. 39. Он был реципирован в Германии; b) по другому воззрению погашение по давности права в его совокупности наступает лишь при условии ею оспаривания со стороны должника; с) по третьему воззрению оно погашается и независимо от такого оспаривания. См. Windscheid, § 107, прим. 8.
чия; однако он сам не разъясняет, в чем именно лежит критерий самостоятельного значения возражения. Тем не менее германский имперский суд в R. G. Е., т. 2, стр. 159 присоединяется к его взгляду. Самостоятельное существование отдельных возражений, как напр. exceptio doli — говорит он в своем решении — можно вывести только из „особых“ определений „закона“; оно едва ли вытекает из общего положения и не может быть признано за возражениями, основанными на эдильском эдикте, о которых идет речь в данном случае. С этим нельзя согласиться: без сомнения, римские „законы“, т. е. в данном случае юрист Павел в отпечатанном в прим. 8 месте, не имели в виду издания специального постановления только для exceptio doli; напротив Павел основывает свое решение на общей точке зрения. См. впрочем Wildhagen: Verjährung der Einrede в Jherings Jahrb., т. 21, ст. 1; Thon: Die rechtsverfolgende Einrede там же т. 28, стр. 72; Salman: Quae ad agendum. Berliner Inaug.-dissert., 1891.
