— Да?—криво улыбнулась Анна Евграфовна.—Вотъ какъ!
— Кстати!—обернулся къ мужу Бревковъ.—Вчера я встрѣтился съ той полькой!
— Съ какой?—удивился Терентьевъ.
— Ну, съ этой, знаешь… Станиславой. Которой ты платье тогда токайскимъ облилъ. Вспоминали тебя.
При этомъ Бревковъ многозначительно подмигнулъ Терентьеву одной стороной своего подвижного лица. Но Терентьеву не нужно было и этого подмигиванія. Терентьевъ зналъ своего веселаго, замысловатаго друга и сейчасъ-же рѣшилъ, что онъ, Терентьевъ, не ударитъ передъ нимъ лицомъ въ грязь.
Онъ сдѣлалъ фальшиво-испуганные глаза и погрозилъ Бревкову пальцемъ.
— Кириллъ! Вѣдь ты же далъ слово молчать!
Кириллъ расцвѣлъ. Мистификація получилась хоть-куда.
— Молчать? Но я знаю, что Анна Евграфовна женщина передовая и проститъ мужчинамъ ихъ маленькія шалости. Тѣмъ болѣе—большихъ денегъ это не стоило. Сколько ты тогда заплатилъ? Сто сорокъ?
— Сто сорокъ,—подтвердилъ Терентьевъ.—Да на чай десять рублей.
Жена переводила взоры съ одного ве-
