путешествія вы будете въ состояніи управлять какой угодно шхуной.
Этотъ періодъ времени, между смертью Іогансена и нашимъ прибытіемъ на котиковые промыслы, былъ самымъ пріятнымъ для меня за все время пребыванія на Призракѣ. Волкъ Ларсенъ былъ очень внимателенъ, матросы помогали мнѣ, и я былъ избавленъ отъ соприкосновенія съ Томасомъ Могриджемъ. И теперь, когда все это уже осталось позади, я могу признаться, что я втайнѣ гордился собой. Какъ ни было фантастично мое положеніе — сухопутнаго моряка, занимающаго второе мѣсто на суднѣ, — я все же исполнялъ свои обязанности хорошо; и въ этотъ короткій промежутокъ времени я гордился собою и научился любить вздымающійся и опускающійся подъ моими ногами Призракъ, направлявшійся къ сѣверо-западу по тропическому морю къ тому островку, гдѣ мы должны были пополнить свой запасъ прѣсной воды.
Однако, мое счастье далеко не было безмятежно — это былъ только періодъ сравнительно меньшихъ невзгодъ между прошлымъ, полнымъ всяческихъ невзгодъ, и будущимъ, полнымъ еще большихъ страданій. Ибо Призракъ, какъ вѣрно говорили матросы, былъ настоящимъ чортовскимъ судномъ. У нихъ никогда не было ни минуты отдыха или спокойствія. Волкъ Ларсенъ не забылъ имъ покушенія на его жизнь и встрепку, которую онъ отъ нихъ получилъ въ кубрикѣ, и старался и утромъ, и днемъ, и вечеромъ, а также и ночью дѣлать ихъ жизнь, какъ можно болѣе, несносной.
