десяти съ половиною дюймовъ росту, но въ глаза бросался не его ростъ, а его необычайно могучая фигура. И хотя онъ былъ очень плотно сложенъ, и у него были широкія плечи и богатырская грудь, однако его фигура не производила впечатлѣнія громоздкой и тяжелой. Чувствовалось, что онъ весь состоитъ изъ мускуловъ, словно горилла. Но это не значитъ, что его наружность тоже напоминала гориллу. Мнѣ хочется этимъ сравненіемъ только указать, что онъ производилъ впечатлѣніе необычайной силы. Это была та сила, съ которой мы привыкли связывать представленіе вообще о чемъ-то примитивномъ: о дикихъ животныхъ, напримѣръ, или о нашихъ прототипахъ пещернаго періода; сила дикая, свирѣпая, чрезвычайно активная; казалось, что въ него заложено чрезвычайно много той первоначальной энергіи, изъ которой получились всѣ многообразныя формы жизни.
Таково было мое первое впечатлѣніе о человѣкѣ, который ходилъ взадъ и впередъ по палубѣ. Онъ твердо держадся на ногахъ; его ноги увѣренно ступали по палубѣ; всѣ движенія его мускуловъ, отъ тяжелаго вздыманія груди до сжиманія губами сигары, были очень рѣшительны и, казалось, исходили изъ чрезмѣрной, подавляющей силы. Однако, хотя каждое его движеніе было проникнуто необычайной силой все же казалось, что внутри у него скрывалась еще большая сила, которая спала, но могла возстать каждый моментъ, страшная и разрущительная, какъ ярость льва, или какъ бушеваніе бури.
