— Право изъ травы и мха можно сдѣлать превосходную крышу, — сказала она.
Слова эти привели меня въ большое раздраженіе. Не могъ же я оказаться трусомъ въ ея глазахъ! — Вотъ идетъ одинъ, — сказалъ я, быстро приставая къ берегу. Я вышелъ изъ лодки и смѣло подошелъ къ большому самцу, лежавшему среди своихъ женъ. У меня въ рукахъ была палка, которой гребцы добиваютъ раненыхъ охотниками котиковъ. Она была около аршина длины, и я даже не подозрѣвалъ, что палка, которую употребляютъ на берегу, должна быть не менѣе пяти футовъ длины. Самки уходили отъ меня и разстояніе между мной и самцомъ уменьшалось. Когда между мной и имъ оставалось около двѣнадцати футовъ, онъ сердито поднялся на свои плавники. Но я все-таки шелъ впередъ, ожидая каждую минуту, что онъ повернетъ и убѣжитъ.
Когда я находился въ трехъ шагахъ отъ него, меня охватилъ страхъ. А что, если онъ не убѣжитъ? Ну что жъ, тогда я долженъ убить его, отвѣтилъ я самъ себѣ. Отъ страха я совершенно забылъ, что я пришелъ сюда, чтобы убить его, а не для того, чтобы заставить его убѣжать отъ меня. Вдругъ онъ зарычалъ и бросился на меня. Глаза его были налиты кровью, пасть широко раскрыта и въ ней зловѣще сверкали бѣлые, огромные клыки. Признаюсь, что не онъ, а я повернулся и побѣжалъ. Онъ грузно, но довольно быстро бѣжалъ за мною. Онъ былъ въ двухъ шагахъ отъ меня, когда я вскочилъ въ лодку, и, когда я отталкивался весломъ, онъ вцѣпился въ него зубами.
