ликолѣпный типъ примитивнаго человѣка, который опоздалъ родиться лѣтъ на тысячу и представляетъ собой анахронизмъ въ нашемъ вѣкѣ и въ нашей цивилизаціи. Онъ, само собой разумѣется, индивидуалистъ чистѣйшёй воды. И не только это, — онъ очень одинокъ. Между нимъ и остальными людьми на суднѣ не было никакого сродства, его необыкновенная умственная сила и мужество отдѣляли его отъ остальныхъ. Они всѣ были для него вродѣ дѣтей, даже охотники, и онъ обращался съ ними, какъ съ дѣтьми, снисходя до ихъ уровня и играя съ ними, какъ человѣкъ играетъ со щенятами. Или иногда онъ держалъ ихъ жестокой рукой вивисекціониста, наблюдая ихъ умственный процессъ и разсматривая ихъ души, чтобы узнать, изъ какого душевнаго матеріала они сдѣланы.
Я много разъ видѣлъ его за столомъ., бранившимъ того или другого охотника съ холоднымъ равнодушнымъ взглядомъ; но въ то же время онъ съ такимъ любопытствомъ ловилъ ихъ отвѣты, жесты или вспышки раздраженія, что мнѣ, постороннему наблюдателю, дѣлалось смѣшно. Что же касается его собственной вспыльчивости, то я убѣжденъ, что она бывала искусственна, что это иногда былъ просто экспериментъ, но что чаще всего это была привычка становиться въ позу, которая, по его мнѣнію, приличествовала ему, какъ капитану судна. Я знаю, что за исключеніемъ того случая, когда умеръ боцманъ, я никогда не видѣлъ его дѣйствителыю взбѣшеннымъ; да и я не хотѣлъ бы видѣть его вь настоящемъ
